Певчий

Владимир Смоленский. "О гибели страны единственной┘": Стихи и проза. Сост. Виктор Леонидов. - М.: Русский путь, 2002, 288 с.

ЛЮБИМЫЙ ученик Владислава Ходасевича, самый популярный среди широкой публики поэт своего поколения, Владимир Смоленский великолепно читал свои стихи с эстрады и собирал полные залы - что в любые времена удается далеко не каждому.

Он перенял все, что смог, не только у Ходасевича, но и у его поэтических оппонентов - Георгия Иванова и Георгия Адамовича. Все эти столь разные влияния явственно ощущаются в его стихах, не смешиваясь до конца. Добавлялась к этому казачья закваска и белогвардейские темы. Каждое из этих начал так или иначе проявилось в его стихах, но ни одно из них не одержало верх, все они присутствуют на равных правах.

Сын казачьего офицера, расстрелянного красными, Смоленский сражался в рядах Добровольческой армии вплоть до ухода ее из Крыма. Покинув Россию 19-летним юношей, он всю жизнь прожил в Париже, здесь окончил гимназию, поступил в Высшую коммерческую школу. С 1929 года его стихи начинают появляться в эмигрантской печати, и уже ко времени выхода первой книги "Закат" (1931) Смоленский считался одним из лучших поэтов младшего поколения.

Он был своим в самых разных кругах эмиграции, его числили лириком, главной надеждой школы Ходасевича "Перекресток", казачьим поэтом, Юрий Иваск назвал его "русским вандейцем, певцом Белой армии". Смоленского охотно публиковали "Казачий альманах" и престижнейшие "Современные записки", казачий журнал "Станица" и элитарный альманах И.И. Бунакова-Фондаминского "Круг", стихи его включались во все эмигрантские антологии, начиная с самой первой (и самой лучшей), выпущенной "Петрополисом" в 1936 году антологии "Якорь".

Неудивительно, что критики всех направлений были к нему не просто благосклонны, но нередко отзывались с восхищением. Владислав Ходасевич не без гордости за ученика писал: "Поэзия Смоленского глубоко современна, но вполне чужда поверхностного новаторства; непогрешимо изящная, проникнутая тонким, порой очень сложным и изысканным мастерством, она отличается той целомудренной сдержанностью, которая неразлучна с подлинностью чувства, с внутреннею правдивостью. В современной русской поэзии Смоленскому принадлежит одно из первых мест".

Георгий Адамович на этот раз соглашался со своим оппонентом, хотя и не без оговорок: "Смоленский выдвинулся быстро и занял место в первом ряду наших молодых поэтов по праву. Он, несомненно, даровит. Помимо этого, стихи его обладают особым свойством "нравиться": иногда видишь даже их слабости, замечаешь недостатки, - но стихи все-таки кажутся хорошими, удачными, благодаря пронизывающей их музыкальной прелести. О поэтах принято говорить, что они "поют". К Смоленскому это выражение применимо без натяжек: текст его стихов, сам по себе довольно бледный и однообразный, оживает сразу, как только на помощь ему приходит ритм или мелодия, улавливаемая в звуках слов. "Голос мой негромок", - мог бы повторить Смоленский вслед за Баратынским. Негромок, да, - едва ли сам поэт на этот счет обольщается. Но голос у него чистый, свой".

Упрекали Смоленского лишь в том, что он слишком много пишет о смерти. Но он не мог не рассуждать в стихах в том числе и о самых больных вопросах:

Мы щедро заплатили за свободу,

Но разве знаем мы, что делать

с ней?..

Современники говорят, что стихи его особенно завораживали, когда он сам читал их с эстрады, нараспев, красивым звучным голосом, жестами "аккомпанируя" музыке своих стихов.

И именно этому человеку пришлось в конце жизни перенести операцию на горле и остаться без голоса. Стихи стали его единственной связью с миром, и Смоленский с горечью писал:

Я стал немым, но лира плачет

в мире,

О Господи, дай смерть такую,

чтоб

В гробовой тьме я прикасался

к миру,

Чтоб лирой стал меня

объявший гроб.

По отзыву Кирилла Померанцева, "это был в полном смысле слова "поэт божьей милостью", живший поэзией и ничего выше ее не признававший".

Книга стихов Смоленского уже издавалась в России стараниями того же Виктора Леонидова. И вот второй сборник, более полный, приуроченный к столетию со дня рождения поэта. В нем целиком воспроизведено издание 1957 года (куда вошли сборники Смоленского "Закат" (1931), "Наедине" (1938), а также ранее не публиковавшаяся книга "Счастье") и выпущенная вдовой уже после смерти поэта книга "Стихи" (1963). Кроме того, добавлены несколько стихотворений и мемуарных очерков из эмигрантской периодики.