Алексей Пасуев Белла Либерман. Медное море: Роман. – СПб.: Алетейя, 2007, 224 с.
Белла Либерман родилась на Украине, с 1994 года живет в Кельне, где преподает музыку и пишет книги. Роман ее посвящен одной из самых черных страниц в истории государства российского. Странице, что немаловажно, не самой зачитанной – периоду начавшейся в 1827 году при Николае I и закончившейся только в 1856 году при Александре II насильственной ассимиляции еврейских детей в возрасте от 12 до 18 лет, которых сперва насильно забривали в рекруты сроком на 25 лет, а потом побоями и измывательствами заставляли отказаться от родного языка, культуры и религии.
Впрочем, документальная историческая точность и политическая актуальность вовсе не являются главными достоинствами романа Беллы Либерман. Не случайно частная история главного героя – Ицика Ермановича, подростка из забытого богом городка Староконстантинова, обманом забритого в кантонисты (специальный термин, придуманный для обозначения рекрутов-евреев), оказывается накрепко переплетенной с мистическими мотивами каббалы. А также с традицией хасидизма – еретического с точки зрения ортодоксального иудаизма учения, допускающего существование цадиков.
Все летит буквально к чертям в сонной жизни маленьких еврейских местечек. Булгаковской воландовской бандой, со свистом проносящейся в гоголевской бричке по бескрайним российским просторам, оборачиваются похитители Ицика, искушающие обывателя нечистыми мыслями – сомнениями в непогрешимости божьего промысла и государственной власти. Ничто не в силах противостоять этой колоссальной разрушительной энергетике. Ни кабалистические вычисления отца Ицика – «ученого лавочника» Мойше (летят в костер древние книги – горит, потрескивая, тысячелетняя еврейская мудрость). Ни истовая вера матери Ицика – Рахили во всемогущество местного цадика.
А что же Ицик – где обещанный в издательском предисловии подвиг – добровольное принесение себя в жертву во имя сохранения веры отцов? Роман завершается исторически абсолютно достоверным эпизодом: во время массового крещения кантонистов (среди которых, согласно документам, находился и Ицик Ерманович, превратившийся, благодаря махинациям сдавших его «ловцов», в Меира Ицковича) в какой-то речушке близ Казани, несколько новообращенных так и не вынырнули из воды, предпочтя смерть вероотступничеству. Впрочем, весь возможный героизм этой сцены начисто снимается бесстрастным авторским комментарием: «Был ли в числе утопившихся Меир Ицкович, неизвестно, ибо списки их были потеряны навсегда, и потом его имя нигде не встречалось».
С поистине душераздирающим хладнокровием Белла Либерман демонстрирует в своем романе ту непреложную истину, что народ, лишенный своего языка, религии и культуры, перестает существовать, а отдельный человек – попросту растворяется в воздухе.
