Константин Комаров Альберт Лиханов. Слётки. – М.: Детство. Отрочество. Юность, 2009. – 320 с.
Альберт Лиханов в своем новом романе нашел емкий символ нынешнего поколения 20–25-летних – поколения, которое можно по аналогии с потерянным поколением назвать растерянным. Именно этот символический образ и вынесен в заглавие романа. Слёток, как поясняет нам эпиграф из словаря Даля, – это молодая птица, слетевшая из гнезда.
В «Слётках» Лиханов изображает жизнь в тот момент, когда она только открывается во всем своем многообразии вступающему в нее человеку: «Слётки – это целый мир, полный страстей, трагедий, но и великих радостей┘» Действие романа заканчивается, когда одному из главных героев – старшему брату Борису – около 30, а другому – младшему брату Глебу – около 20.
Неторопливо начинающееся и по ходу развития повествования разгоняющееся действие практически все сосредоточено в заштатном провинциальном городке Краснополянске. Только на периферии повествования, в рассказах и письмах героев, опосредованно вспыхивают другие пространства: Москва, Чечня, Франция┘ Героев для романа очень мало: 3–4 основных да 8–10 эпизодических.
Жизнь провинциального городка Краснополянска, куда переехали главные герои из «съеденной» городом деревни Горево, катится ни шатко ни валко. Этот городок как будто затерян на самой окраине жизни. Детей окружают здесь «невнятное, смурное состояние пьющих мамань да папань, да хроническое отсутствие денег, да еле живой, опустевший, жалкий заводишко». Яркой, почти гротесковой деталью жизни города является очередь у морга – единственная очередь в городе, где люди ждут возможности проститься с покойными под унылые звуки, издаваемые «полупьяными оркестрантами».
Фамилия главных героев, братьев Горевых, символична, как и название их малой родины – деревни Горево. Тема горя, беды проходит через всю книгу. Имена героев – Борис и Глеб – сразу же вызывают аллюзии с известным житием святых Бориса и Глеба, убиенных их братом Святополком.
Братья Горевы – тоже мученики, но мученичество их особого рода, оно связано с растерянностью перед жизнью, когда уже чувствуешь, что вылетел из родительского гнезда. Такое мученичество неизбежно, оно лежит в основе жизни и помимо прочего закаляет. Это мученичество общечеловеческого свойства. Автор совсем не канонизирует своих героев. Показательно, что сами братья своей внутренней общности со святыми не осознают: Борис вообще не читает принесенную матерью «яркую цветастую книжечку» «Святые Борис и Глеб», а Глебка, прочитав, недоуменно спрашивает «себя про себя»: «Ну и что?»
Чувство меры несколько, пожалуй, изменяет автору только, когда он касается набивших уже оскомину проблем пьянства среди молодежи, зомбирования молодых людей с помощью телевизора и Интернета, заполненного порнухой и чернухой, и т.д. Слишком прямо и тенденциозно выражает Лиханов свое негодование и неприятие: «Пей, молодняк, жри, одевайся, тырься в телевизор и ни о чем не думай: рай – да и только┘»
Самое страшное в мире – глухота. Наиболее выпукло эта мысль эксплицирована в эпизоде с коровой Макаровны, которую после смерти хозяйки некому доить и которая от этого протяжно и мучительно мычит, но никому до нее нет дела. Зато, когда причина выясняется и Машку отправляют на скотобойню, на проводы ее, «живой еще пока, народу пришло куда больше, чем на прощание с покойной ее хозяйкой». Тоже показательная деталь.
Лиханов завершает роман, в общем заканчивающийся счастливо, печальной ноткой: «Если бы, если бы┘» Если бы с юности замечали люди пустоты внутри себя и стремились, пусть на ощупь, заполнить их, перебарывая свою растерянность перед жизнью, размышляя о своем месте в ней, о своем предназначении, может, и сократилось бы количество недужных, искалеченных судеб.
Екатеринбург
