Франшиза

Всё давно придумали до тебя – не умничай, а бери да пользуйся.
Фото Екатерины Богдановой

Франчайзинг (franchising) – способ ведения бизнеса, при котором одна компания (франчайзер) передает независимым предпринимателям (франчайзи) право на ведение бизнеса (франшизу), используя бренд франчайзера. Это позволяет существенно снизить риски, связанные с самостоятельным выходом предприятия на рынок.

Современный бизнес-словарь

«Так он пел о Ярославе,
Песнь о Мудром Ярославе –
О достойной жизни князя
И его бессмертной славе.
Как постился и молился,
Как трудился он во благо,
Чтоб народ был русский счастлив,
Чтоб он шел к добру и правде...

Райтер Кругликов добрался до восьмой строки, затем вернулся к четвертой и понял, что опять облажался. Вся утренняя работа – насмарку. Он вновь нарушает условия лицензии: его «Песнь о Ярославе», как и американский исходник Лонгфелло, следовало строить при помощи четырехстопного хорея, бодрого и нерифмованного. А у Кругликова вдруг ни с того ни с сего получилось складненько. «Ярославе – славе». Блин! Так всегда и бывает. Если надо позарез, строка не вытанцовывается, хоть тресни, но, если не надо, рифмы сами лезут, как тараканы. И почему мудрые родители мудрого князя не дали своему сыну другое имя? Скажем, Святополк или Гостомысл? Ритмически – то же самое, зато слово «слава» вписалось бы сюда без всяких проблем. И тогда бы дневная норма по строкажу оказалась выполнена и можно было выпить пива. Или посмотреть телевизор. Если, конечно, там сегодня есть на что смотреть...

Кругликов дотянулся до пульта и пробежался по главным каналам.

По третьему крутили лицензионного «Доктора Птурсова». Чудище в белом халате с темно-бордовой запойной рожей угрюмо хромало среди тяжелобольных граждан, вылечивая их хвори пинками и матюками. К одной руке чудища прирос стетоскоп, к другой – литровая бутылка водки, из которой Злобный Доктор ежесекундно отхлебывал... Второй канал показывал сериал «Детка», тоже сделанный по контракту с американцами: ясноглазый маньяк-альбинос Детка Моргунов, днем работающий в ГИБДД, после работы настигал тех, кого сам же безвинно штрафовал, и под покровом ночи запихивал купюры обратно в кошельки своих дневных жертв. Не у всех, понятно, хватало здоровья выдержать эдакий приятный сюрприз...

А вот на первом канале никаких сюрпризов не было: там, как и год назад, и три года назад, шло нескончаемое «Бегство из Бутырки» – уже седьмой сезон. За шесть предыдущих братья-близнецы Леша с Мишей и влюбленная в обоих медсестра Таня Редькина, кажется, уговорили бежать с ними не только всех без исключений зэков, но и всех охранников и даже служебных собак. Теперь оставалось уломать только самого главного начальника тюрьмы. Однако трусливый старик никак не давал разрешения на подкоп, постыдно предлагая героям взять у него ключи, в любой момент открыть ворота и свалить поверху...

Из всей теперешней телефраншизы это «Бегство» раздражало Кругликова больше всего: слишком уж просторные камеры, слишком чистые робы, слишком новенькая на вид колючая проволока по периметру, слишком умытый асфальт на плацу. Таблички на английском и традиционная индейка для зэков на День Российской армии и флота – тоже явный перебор. Но с условиями франчайзинга не поспоришь. За то, что наши телеканалы или крупные издательства не тратят время на собственный креатив, а задешево адаптируют чужой рейтинговый верняк, приходится расплачиваться свободой. Шаг влево от контракта или шаг вправо – и грянут такие штрафы, что мало не покажется.

Кругликов мысленно поежился, вспомнив, как ему самому буквально перед самой сдачей рукописи «Приключений Фомы Сойкина» и за два дня до получения аванса пришлось суетливо перелопачивать готовый текст. А все оттого, что кому-то из держателей мировой лицензии на бренд Марка Твена втемяшилось в голову, будто преступный Тувинец Жора – слабая и неравноценная замена оригинальному Индейцу Джо.

И ведь та же самая фигня может случиться с его «Песнью о Ярославе», печально подумал Кругликов. Даже если местная фирма и проворонит нечаянную рифму, то уж американский франчайзер всегда начеку: знает свои интересы и бдит.

Конечно, в этой нынешней практике есть и плюсы. И главный из них прост: всё давно придумали до тебя – не умничай, а бери да пользуйся. С тех пор как тотальная франшиза повсеместно оттеснила на задворки индивидуальные проекты, у райтеров появились стабильный заработок и уверенность в завтрашнем дне. Хотя даже самые коммерчески успешные российские литпредприятия – вроде многотомной «Саги о Фирсановых» по английской лицензии или «Мелкого цесаревича» по французской – не обходились без нудных согласований и утомительных придирок со стороны иностранных партнеров. Хорошо было Набокову: он-то успел написать свою «Аню в Стране Чудес» в ту пору, когда «Алиса» Льюиса Кэрролла оставалась практически бесхозной. Но мы живем не в ХХ веке, а в середине XXI, когда ничего бесхозного не бывает┘

Тяжело вздохнув, Кругликов целиком удалил из рабочей директории «ZAKAZ» файл «yaroslav.doc» и открыл файл «detektiv chomsky.doc», начатый еще вчера. Авось у него сегодня остросюжетная проза покатит лучше, чем патриотическая поэзия.

«...Но объясните мне, дорогой Хомский, как вы догадались, что эту сандаловую трость рядом с трупом обронил вор в законе Мориадзе, по прозвищу Профессор?» – Земский доктор Яков Ватман снял валенки и отряхнул от налипшего снега каракулевый воротник своего зипуна. Орест Хомский, вошедший в избу следом за ним, весело рассмеялся: «Ах, дружище Ватман, не будьте ребенком! Моя трость, как видите, при мне, ваша – при вас, а простые пейзане в этой глуши предпочитают дрыны и оглобли. Это же элементарная дедукция, сэр! И, кстати, достаньте из саквояжа мою походную балалайку. Пока инспектор Листьев и его неповоротливые городовые сюда не доехали, я еще успею сыграть на ней «Времена года» Чайковского...»

Кругликов дважды пробежал глазами написанное, чувствуя в нем какой-то скрытый изъян, и лишь с третьего раза споткнулся, наконец, об обращение «сэр». Эх, опять прокол!

Все, кто зарабатывал на жизнь англо-американской франшизой, «сэра» ненавидели. Сохранять в тексте это цепкое, как репей, слово из трех букв было нельзя, но и найти ему универсальный русский аналог тоже невозможно. Сам Кругликов в разное время перепробовал, кажется, все – от «товарища» до «гражданина начальника», от «сударя» до «мужчины». С горя он даже пару раз пытался контрабандно протащить «эй ты!» и «человек!», но был пойман с поличным и подвергнут унизительной выволочке...

Похоже, рабочий день сегодня не задался. Чтобы выйти из полосы невезения, надо было срочно сменить занятие. Кругликов решительно встал из-за стола, пересек комнату, упал на диван и наугад раскрыл лежащий на тумбочке том в глянцевой суперобложке.

Для отдохновения и успокоения нервов Кругликов давно выбрал верное средство – книгу. Она, конечно, не должна была быть худлитом: не ровен час, наткнешься на кого-нибудь из здешних коллег-райтеров. Только импорт! К счастью, вчера в «Букинисте» на Кузнецком Мосту он удачно прикупил почти что непотрепанную «Историю Второй мировой войны» какого-то американца Брендана Прайса на языке оригинала. Уж английский-то Кругликов знал прилично и мог себе позволить во время отдыха немножко покайфовать, лавируя между артиклями и почти бездумно впитывая длинную цепочку перечисленных дивизий и названий населенных пунктов...

Но что это?! Дойдя до страницы 220, райтер вдруг почувствовал, что начинает сходить с ума: быть не может, чтобы президент США Франклин Делано Рузвельт вызывал в Белый дом молодого летчика Джорджа Буша с целью обсудить с ним план высадки союзников в Нормандии и текущую ситуацию в низовых партийных организациях!

Немыслимо! Черт! Черт! Неужели?! Пораженный страшной догадкой, Кругликов стал торопливо изучать выходные данные книги и в дальнем уголке обнаружил роковую надпись мелким шрифтом: букву F в кружочке и роковые слова – The Little Earth. Сволочи заокеанские, оказывается, поленились писать Историю сами и втихую закупили у наследников Брежнева франшизу «Малой земли», переделав ее на свой американский лад...

Отдых был безнадежно испорчен. Да что там испорчен – загублен начисто и бесповоротно. Изо всех сил метнув коллегу Прайса поглубже под диван, Кругликов в пасмурнейшем настроении вернулся обратно к компьютеру. Ну уж нет, мысленно сказал он себе, на сегодня – больше никаких англичан и американцев, дудки! Спасибо, что у него как раз наготове есть один миленький заказец – из чешской франшизы.

Райтер открыл безымянный пока файл, сделал глубокий вдох, выдохнул, занес руку над клавиатурой, на мгновение задумался и напечатал первую фразу: «Проснувшись однажды утром после беспокойного сна, Григорий Иванович Зямзин обнаружил, что он у себя в постели превратился в страшное насекомое...»