Хлопья летнего снега

Кто по бульварному кольцу не гулял – тот столицы не видал. Степан Шухвостов. Москва. Рождественский бульвар. Вторая половина XIX века. Государственный музей А.С. Пушкина, Москва

Смоленский бульвар

Поэтическое чувство охватывает меня на этом участке Садового кольца, потому что отсюда я переношусь в 60-е годы и вместе с героями фильма «Мне двадцать лет» беспечно танцую перед колоннами, я влюблена, в голове метель от планов и желаний. Беспечность юности, силы необъятные, пьянящее чувство свободы. Смоленский бульвар сохранил настроение тех лет для меня, при этом похорошел невероятно: просторный тротуар – всё для пешехода, об этом тогда мы даже не задумывались, а двор, где жил Марлен Хуциев, превратился в чудесный тенистый сквер с клумбами и скамейками.

Никольская в дни чемпионата

Никольскую улицу я воспринимаю как сердце Великого города. Это не улица, а праздник, особенно с того момент, как она стала пешеходной, а в дни чемпионата мира она превратилась в красочный карнавал. Смех, улыбки, бурлящий яркий поток гостей из близких и дальних стран в невероятных нарядах поет и танцует, не стихая. Крошечные светящиеся лампочки, напоминающие хлопья снега летом, придают празднику волшебство. Невольно запела и закружилась я, представив себя снежинкой под новогодней елкой, чувство времени исчезло, растворилось, а жизнь в сказку превратилась на Никольской в дни чемпионата.

Неуклюжие пешеходы Тимофеевского

Теперь-то мне понятно, почему пешеходы Александра Тимофеевского неуклюже бегут по лужам, потому что они ковыляют по никому не известному Пыхово-Церковному проезду, с разбитой колокольней бывшей церкви, в которой всё советское время прожигал жизнь «Союзмультфильм».

Бульвары от Неглинки до Божедомки

Бульварное кольцо! Кто по нему не гулял, тот Москвы не видал. Бульвары московские выглядят ухоженными, но, на мой взгляд, им не хватает фонтанов. Бульвар на Неглинке, например, даже не имеет названия, просто часть улицы Неглинка перед Трубной площадью, идет над одноименной рекой, перетекает в Цветной бульвар, а тот через Садовое кольцо идет по Самотечной улице, нося название Екатерининского сквера, а за Театром армии начинается родина Достоевского, Божедомка, где он рос, наблюдал бедных людей. Очень люблю этот прямой, а не кольцевой бульварный маршрут.

Иван Великий над домами

Из «Боровицкой» только выйду, глаз ловит золото Ивана. И не только здесь. Недавно иду от Яузского бульвара на Хитровку по Подколокольному переулку, и в перспективе в небо упирается золотой Иван. Прогуливаюсь по улицам Замоскворечья, стою ли на Кадашевской набережной или сижу в репинском сквере – всюду золото Ивана приветствует меня, а я – его. Стройный красавец Иван Великий парит над домами – символ жизни и краса московская, без него я Москвы не представляю!

Александровский сад

Это не сад, а мощенный дворцовыми плитами проспект, с рифмами прямоугольных клумб, со старинными фонарями. Остров отдыха в тени могучих дубов, кленов, лип и голубых елей. От весны до осени на клумбах цветут, источая пьянящий аромат, всевозможные цветы, а в глубине расположен таинственный грот, украшенный полуколоннами, со смотровой площадки которого, расположенной на его вершине, можно наслаждаться неувядающей красотой старого сада.

Комиссии с подкомиссиями

На углу Воздвиженки и Моховой стоит дом, в котором мне довелось в 80-х годах быть членом рабочей группы в подкомиссии специальной комиссии по подготовке рабочих материалов по сохранению национальной памяти и книгообеспечению библиотек межрегиональных систем страны. Нашей задачей было изложить конкретные сведения о функционировании библиотечной системы и сформулировать конкретные предложения по ее совершенствованию. Я даже представить себе не могла количество этапов прохождения материалов и во что же они в результате превратятся, но мне отчетливо запомнилась одна фраза, сказанная многоопытной чиновницей: «Наша задача состоит в том, чтобы выйти на заданный сверху результат!»

Дома плечом к плечу

Старая Москва в четкой линии улиц с едва заметным изгибом, который не позволяет резким порывам ветра сбивать прохожих с ног. Дома притерты плечом к плечу. Арки ворот во двор создают таинственность и закрытость внутренней жизни. Вот знакомый переулок – Калашный, но я не узнаю его: вместо узкого разбитого тротуара под ногами широкий, вымощенный гранитными плитами «проспект». Фасады домов отреставрированы, тишина, ухоженность и некая загадочность преобразили переулок, именно переулки хранят дух московский, в них я встречаю своих героинь, которые настойчиво добиваются своего рождения.

Преображенная Москва

Примерно года три назад я, прогуливаясь по Замоскворечью, с досадой повторяла, что город абсолютно не учитывает интересы пешехода: нет ни одной скамейки, тротуары заставлены машинами и набережными безраздельно завладели они же. Буквально через два года Москва преобразилась до неузнаваемости – широкие тротуары, всюду скамейки, зелень, клумбы, а для того, чтобы прогулка по Бульварному кольцу была максимально приятной, предусмотрены прямые пешеходные переходы с бульвара на бульвар. Преображенная Москва сегодня – город для людей!