Невеселый пистолет

Остались только котики... Рисунок автора

Котики

– Смотри, какие котики! – восторженно подзывает жена мужа.

– Да, вот этот черный прям на нашего похож. Только худее раза в два, – улыбается он ей в ответ. Пожилая женщина, не обращая внимания на диалог отдыхающих, достает из целлофанового пакета сухой кошачий корм и насыпает его перед бегущими к ней котиками.

– Ой, у меня же тут кое-что есть для них, – говорит жена и показывает пачку мягкого корма.

Женщина поворачивает голову к паре со вздохом: 

– Это я им с утра даю. Вечером не надо. Сухой корм едят.

– Маркиза-а-а! – зовет она только подошедшую кошку. – Хозяева поумирали. Я у них теперь! – кидает она сквозь зубы отдыхающим. – Маркиза-маркиза-маркиза!

Ее дом стоит на горе Митридат, в самом центре Керчи. По лестнице постоянно ходят туристы, и она привыкла к ним, как к чему-то неизбежному. Песни, пьяные разговоры на ступеньках, под окнами. Ночи в летнее время не существует, оккупанты мешают спать, им не нужно вставать утром на работу. Собственно, ей тоже не нужно, но она встает по привычке. Варит себе кофе в турке, закуривает сигарету, смотрит в окно на дерево с зелеными монетками вместо листьев и на краны и баржи.

Она живет одна: муж умер, дети разъехались по разным городам и приезжают редко, больше за границей отдыхают. Хотят мир посмотреть, вечно заняты, присылают деньги. 

Говорит, она осталась у кошек, а на самом деле у нее остались кошки. Каждый день она ждет с ними встреч – утренних и вечерних. Днем покупает им корм, ходит за ним на рынок, болтает со знакомой о жаре, о нашествии медуз в этом году, о том, как надоели ей эти бессонные ночи. Берет себе куриные спинки для бульона с лапшой. Иногда балует себя сладким. Много его нельзя, руки от него немеют, ноги. Сахарный диабет – не шутки. Врач пригрозил, что если она не сократит потребление сахара, может лишиться ног. Ей проще послушаться, нежели на старости лет зависеть от чужого человека. А дети не приедут, наверняка наймут кого-нибудь.

Остаются только кошки.

– Наконец пришла! Маркиза-маркиза-маркиза-а-а!

Дом у моря

Ослепленный солнцем, пытаешься сфотографировать дом у моря. В нем есть все, что нужно для счастья: дорога, дерево, высокий склон, огромная терраса и вид на море. Виден лишь силуэт, и поэтому можно дать волю фантазии.

В доме тихо, все разъехались кто куда. И только ты один бредешь по залитой закатным солнцем дороге. Входишь в дом, оставляя сумку в прихожей, проходишь на кухню и закидываешь стручковую фасоль в пароварку. Потом наливаешь себе холодного мохито, садишься на террасу и, потягивая напиток, любуешься пенистыми гребешками морских волн. Скоро приедут дети из школы. С ними в доме появятся легкие суета и хаос. Достаешь фасоль, приправляешь ее оливковым маслом, чесноком, кунжутом и семенами чиа и ставишь на стол огромную миску, нарезаешь пармезана и розовых помидор. Муж придет позже, когда дети уже лягут спать. А до этого расспрашиваешь детей о прошедшем дне, слушаешь истории о том, что для них было важно сегодня, играешь с ними. Неизменным остается только звук моря и ветра. Когда с работы возвращается муж, он приносит освежающее пиво и рыбу, включает фоном телевизор и начинает с ним разговаривать. Так из века в век, мужчина, вернувшись к семейному очагу, утыкается в горящее пламя. И неважно, какие трансформации огонь претерпел, от костра/камина до горящего экрана телефона. Добытчика увлекает сам процесс, и ему важно, чтобы ему дали время отойти от рабочего дня. Он уделит время своей семье, но позже. По сути, это ритуал возвращения.

Тихая музыка моря фоном, приглушенный свет в доме, всепоглощающая темнота за окном...

Пистолет

«Тургеневская». Пункт подзарядки телефонов в центре зала метро. Сидит молодой человек лет тридцати пяти, с татуировкой на виске в форме пистолета, смотрит в пустоту. Втыкаю провод в четыре порта подряд, прямо перед его носом. Он выходит из своего мира и показывает в другой порт рядом с ним: «Там все не работают». Со спешным «спасибо» наконец ставлю телефон на подзарядку. На экране 3%, молния. Ура, ждем.

Мы с парнем сидим близко друг к другу, и все проходящие мимо смотрят на его татуху. Не выдерживаю, спрашиваю: «А зачем такую набил на лице?» –  «Ну, я творческий человек. Долго решался делать на лице. В какой-то момент понял, что могу не ходить никуда и работать на себя». – «А чем занимаетесь?» – не унимаюсь, все интересуюсь. «Юмором». – «Это как? Влоги записываете?» – «Да нет... Ну, например, вчера я участвовал в «Камеди Баттл» на ТНТ». – «Это считается круто?.. Я просто телек не смотрю», – дуркую я. «Ну, как сказать? Вот меня полстраны увидит». – «А сколько вы юмором занимаетесь?» – «Уже полгода».

Я посмотрела на свой телефон, зарядки 30% – вполне хватит для того, чтобы доехать до дома.

– Так и что, часто вы так на ТНТ-то участвуете?

– Да нет, вот у них кастинг был 16 сентября, но я вылетел. А счас на открытый микрофон попал...

– Вы кого-то ждете?

Покачал головой.

– У вас зарядки-то достаточно уже, вы ж дольше сидите. Что домой не едете?

– Пусть полный зарядится, а то мало ли.

Я попрощалась с грустным насквозь прокуренным юмористом и его невеселым пистолетом на лице. Пусть сочиняет шутки, подумала я, может, они кому-то да нужны.