|
|
Писатель и краевед, режиссер и актер, спортсмен и тренер. Фото Ольги Аристариной |
Геннадий Калашников
Телефонный звонок настырным осипшим урчанием разбудил ее. «Междугородный», – догадалась она. Вставать не хотелось, но противный сигнал не унимался. Пришлось прошлепать в прихожую, где находился телефон. Подняв трубку, она устало произнесла:
– Да, я слушаю.
– Муся, привет…
– Кто это?
– Ой, Муся, извини, не посмотрел на часы. У вас, видимо, где-то шесть утра, а мы уже позавтракали…
– Я рада за вас. Но надо было прежде представиться.
– О, пардон! Извини, я просто не ожидал, что ты ответишь. К тому же не отошел от новогоднего застолья. Что, не узнаешь? Это же я, Виктор Щербаков, твой… одноклассник.
У нее перехватило дыхание. Лет двадцать никто не напоминал о себе из школьного былого. Что бы это значило? Виктор догадался, что надо прояснить ситуацию, успокоить.
– Муся, я не надеялся дозвониться. Листал старые блокноты, нашел твой домашний телефон, думал, что ты его давно отключила, а сотовый не знаю…
– Витя, – придя в себя, спокойно ответила она, – мама всю жизнь пользовалась стационарным телефоном, он до сих пор работает. А сотовый у меня менялся несколько раз…
– Муся, Машенька, я очень рад, что так случилось, что мы тебя нашли…
– Кто это – мы?
– Понимаешь, мы встретили Новый год на Урале у друзей. Вчера за новогодним столом собрались с ребятами и договорились организовать встречу одноклассников. Представляешь: двадцать пять лет спустя. Четверть века!
– Да, здорово. А меня вы здесь случайно застали. Я ведь живу в Москве, домой вернулась, чтобы после смерти мамы кое-какие формальности утрясти…
– Прими мои соболезнования… Ты не представляешь, как я рад тебя слышать! Это судьба. Мы же вчетвером вчера условно поделили класс для обзвона, и ты попала в мой список.
– И со многими успели связаться?
– Да нет, только начали. В основном искали сотовые номера, а у тебя оказался лишь домашний. Я вначале расстроился, думал, что время упущено, не найду…
– Считай, повезло.
– Не то слово! Я вот сейчас с тобой говорю, а перед глазами вспыхивают картины нашего прошлого.
– Что в них больше: хорошего или плохого?
– Муся, о чем ты говоришь?! Я вспоминаю только самое светлое и радостное.
– Ну и славно. И ни о чем не жалеешь?
– У меня сейчас сердце готово вырваться из груди… Жаль, что у нас тогда ничего не срослось. Но я тебе честно скажу: любил тебя искренно и самозабвенно. До сих пор не понимаю, что нас разлучило. Молодые были, глупые, не умели беречь настоящее, ценное.
– Ты, Витя, словно оправдываешься?
– Если б это помогло! Господи, говорю с тобой, а самого аж трясет. Тянет в юность, хочется поговорить с тобой не по телефону, а вживую увидеться…
– А не боишься увидеть старую больную тетку, разочароваться?
– Я не верю, что ты изменилась в худшую сторону. По голосу чувствую, что ты в порядке…
Она заглянула в зеркало удовлетворенно: все так же хороша и моложава. А что внутри? Да, Витя как первая любовь разочаровал, оказался предателем. После школы родители определили его в престижный питерский вуз. И он довольно быстро забыл о первой красавице школы. А вот ее чувства к нему еще долго тлели в разбитом сердце. Надеялась, что все вернется на круги своя? Что любовь возродится, воспламенится и годы спустя? Не вернулась. И личная жизнь не сложилась. Может быть, попадались не те мужчины или ее попросту заклинило?
– Муся, алло! Куда пропала?
– Да я здесь, может, что-то с телефоном…
– Ну так что, записывать тебя на встречу выпускников? Я просто в предвкушении…
– А когда планируете?
– В феврале, число позже уточним.
– Ты знаешь, Витя, я, наверное, не смогу. У меня в Москве серьезная работа в закрытом учреждении, боюсь, не отпустят.
– Тогда отпуск возьми или за свой счет…
– Я подумаю.
– Подожди, подожди, а давай на выходных встретимся, обсудим.
– Не получится, я уезжаю скоро, еще надо собраться.
– Жаль, мне бы хотелось с тобой поговорить.
– О чем еще?
– У тебя голос изменился, недовольный какой-то. Может, я что-то не так делаю?
– Да нет, все нормально. Передавай привет ребятам при встрече.
– Но ты, Муся, хотя бы телефон сотовый оставь.
– Я его не помню на память, недавно сменила. Да и не рекомендуют нам оставлять контакты, сам понимаешь.
– И что, так и расстанемся, как чужие люди?
– А разве двадцать лет нас сблизили?
– Не понял.
– Ты женат?
– Да, двое детей.
– Ну, если ты счастлив, зачем вспоминать прошлое?
– Это же другое…
– Нет, Витя, счастье или есть, или его нет. А чувства или сохранены, или растрачены. А искусственно подменять понятия ни к чему.
– А ты-то сама хоть счастлива?
– В душе я храню много нерастраченных чувств, но воспламенить их уже не получится.
– Какой же я кретин!
– Не переживай, все еще наладится. Тебе надо просто выспаться после бессонной новогодней ночи. Главное, чтобы кошмары не снились.
– Так когда же мы увидимся?
– На встрече выпускников… Если получится.
В телефонной трубке заурчало, захлюпало, и связь прервалась. Она прошла в ванную комнату, приняла душ. Затем на кухне заварила кофе. Мельком взглянула на немой телефон. Прислушалась к биению сердца. Никаких эмоций. Хорошо, что он позвонил. Зря, видно, столько лет переживала и надеялась. Все куда-то улетучилось, испарилось. И ни к чему истончать свою душу. Значит, так и должно быть…
За окном светлело, неспешно кружили снежинки. Еще не проснувшийся после новогоднего гуляния двор превращался в ослепительно белое облако. Так и подмывало нырнуть в эту белизну, вкусить чистейший аромат природного кислородного коктейля. И порадоваться первому дню нового года, забыв о нерастраченной грусти.
Геннадий Майоров
Виктория Панфилова 
комментарии(0)