Сказки о прекрасном техническом будущем в XXI веке

В СССР была одна из самых высококвалифицированных в мире армий ученых, которая, правда, прозевала революцию в области высоких полупроводниковых и прочих технологий. Фото РИА Новости

Мы живем в эпоху гибели науки. Той самой науки, родившейся в годы Ренессанса в деятельности и трудах Галилео Галилея. Науки, пережившей взлет в XVII–XIX столетиях, когда руками и головами Ньютона, Френеля, Лагранжа, Ампера, Кулона, Фарадея, Максвелла, Герца, Резерфорда были заложены основы классической физики. А ХХ веке уже усилиями Планка, Эйнштейна, Бора, Борна, Гейзенберга, Шредингера, Дирака и Паули были внедрены ее квантовые основы. Они и создали фундамент для построения в середине прошлого века стройного здания современной физики и, как следствие, всей современной науки.

Дело научных богов

Упомянутое здание было воздвигнуто благодаря, по существу, деятельности научных богов, которым природа подарила не только свои тайны, но и одарила их божьим даром разглядеть в этих подарках законы мироздания, а затем поделиться ими со всем просвещенным и не очень миром. После Второй мировой войны начался экспоненциально быстрый рост числа ученых и образовалась своеобразная божественная цепочка: отцы-основатели современной физики передавали свои знания ученикам, а те своим ученикам и т.д. И ученики – Бриллюэн, Мандельштам, Вуд, Капица, Лауэ, Ландау, Румер, Тамм, Боголюбов, Бардин, Шокли, Купер, Шрифер, Теллер, Фейнман, Швингер, Юкава, Кубо и т.д. – блестяще продолжили врученное им дело. Они, в свою очередь, передали его в 60-е годы уже в руки тысяч детей и внуков.

Так физика, как и вся современная наука, пережила свой расцвет, пришедшийся на 60–80-е годы прошлого столетия. И в эту пору она по-прежнему была божественным делом, когда, несмотря на рост бюрократической составляющей, авторитетом, пусть и негласным, в ней был действительно самый «умный». Именно авторитет, говоря канцелярским языком, наиболее высококвалифицированного научного сотрудника был фундаментом науки той поры. Повторяю, несмотря на изрядную бюрократическую и административную составляющую.

Недаром у всех, кто шел в физику, на устах была школа Льва Ландау и его теоретический минимум. У науки был работающий гамбургский счет. И по этому счету даже академическое знание не могло дать ничего «дураку от науки». Наука оставалась делом избранных, не по чину, а по данному Богом дару ясно понимать, к примеру, отчего сменяются времена года или чему равна первая космическая скорость. Кстати, к этому времени экспоненциальный рост численности занятых наукой людей прекратился, и наука вышла на «насыщение».

В 1990-е годы мало что изменилось. Исключением стала Россия, в которой число научных сотрудников упало более чем в два раза вследствие известных причин. Кстати, в немалой степени из-за того, что Советский Союз обладал одной из самых высококвалифицированных в мире армий ученых, которая, правда, прозевала революцию в области высоких полупроводниковых и прочих технологий, приведшую к тому, что земной шар стал одной большей деревней.

Но не великая советская наука была виновата в этом, ибо подобное случилось в силу законов пространства и времени, коими не способны управлять даже боги. Именно эти законы и привели в XXI веке к тому, что человечество стало заложником «0» (ноля) и «1» (единицы), тем самым превратившись в тотально коммуникацированное стадо. В нем каждый дурак или сумасшедший способен устроить такое, что никому мало не покажется. И в первую очередь физике, которая благодаря своим выдающимся достижениям в XIX и XX веках и подготовила почву для своей гибели в веке XXI.

Тотальная коммуникация

Божественная цепочка, первые звенья которой были созданы Галилеем и Ньютоном, порвалась, и на смену ей пришла вакханалия интернет-клипового сознания. Теперь герой не тот, кто разбирается в законах природы и на основе этого способен поставить на место любую невежественную глупость, а тот, кто способен превратить в глупость любую научную истину, чтобы затем продавать ее в виде сказок о том, какое прекрасное техническое будущее ждет человечество.

В этом отношении наглядной и показательной является происходящая на наших глазах в США история Элизабет Холмс. Она якобы создала чудо-методику по мгновенному и всестороннему анализу крови и сумела привлечь под свой стартап больше миллиарда долларов. В этой истории более всего поражает не вульгарное в своей простоте искусство обмана, а простодушие инвесторов, свидетельствующее только об одном: в XXI веке уровень невежества и веры в чудо остаются все теми же.

Но невежество и вера в чудо, умноженные на всесилие тотальной коммуникации, дающей возможность равного голоса и тому, кто считает, что земля плоская, и тому, кто знает, что она круглая, приобретают невиданную в человеческой истории силу. Такую силу, перед которой не способно устоять никакое научное знание. Такую силу, что даже те, кто все еще обладает им, переходят на язык бульварной науки, когда, скажем, работа самых ординарных электронных устройств преподносится как работа квантового компьютера и искусственного интеллекта.

Торжество языка бульварной науки, окончательно утвердившегося на плоских экранах телевизоров и смартфонов, подвело семантический итог гибели научного познания как критического анализа всего, что происходит с человеком и природой. Вместо этого вся академическая часть человечества занимается подсчетами разного рода рейтингов, количество которых достигло астрономических величин. Импакт-факторы, индексы Хирша и индексы цитирования, вэбофсайнсы, скопусы и ринцы, QS, Шанхайские и прочие рейтинги университетов и т.д и т.п. Теперь каждый научный сотрудник обязан поставить на себе не одно тавро индентификационного идиотизма (вроде так называемого ORCID – «Открытый идентификатор исследователя и участника»; англ. Open Researcher and Contributor ID) в отчетах о своей работе.

Так современная академическая челядь, движимая «0» и «1», поставили на большинство, а не на богов науки, тем самым подписав приговор и себе и науке.

Понимать законы природы

В современной России, топологическим инвариантом которой является «административный восторг», помноженный на инновационную паранойю, гибель науки приобрела государственный и поэтому особенно красочный размах.

Власть рьяно взялась за дело, сначала создав монструозное Министерство науки, затем фактически разогнав Российскую академию наук. При этом она создает почти невыносимые условия для нормальной научной деятельности и невольно выдвигает на первый план наиболее низкоквалифицированную часть научно-педагогических кадров. Эти люди быстро сообразили, как работать с современными чиновниками от науки, твердящими о «повышении эффективности расходов на науку, концентрации усилий на прорывных технологиях и ориентации на экспорт высокотехнологичной продукции».

Одно громкое, пышное и масштабное мероприятие сменяет другое, отличаясь при этом удивительным разнообразием. Грандиозная 40–50-миллиардная стройка под названием СКИФ (Сибирский кольцевой источник фотонов, строящийся в Сибири); объявление 2021 года Годом науки и технологии в России; лозунг цифровизации России… И совсем недавнее – провозглашенная вице-премьером Дмитрием Чернышенко (кстати, весьма успешным спортивным функционером, которого, видимо, хохмы ради бросили поднимать и науку) идея создания научно-коммерческих структур при российских вузах, студенческие стартапы.

И у всех на устах искусственный интеллект и квантовый компьютер. Все это чиновничье сообщество не понимает одной простой истины: «Служенье муз (тем более научных. – Д.К.) не терпит суеты». А также другой, более важной: наука – это не цех по производству новых технологий и приборов, не место, где куется счастливое научно-техническое будущее человечества. В первую очередь это место, где рождаются и воспитываются новые поколения людей, ясно понимающих законы природы и вслед за Ричардом Фейнманом могущих повторить: «Любая физическая идея требует здравого смысла при своем осуществлении». И тем самым способные предостерегать человечество как от торжества мракобесия и невежества, так и от торжества людей, подобных Элизабет Холмс в США или творцам научных мегапланов и мегапроектов в России (Андрей Фурсенко, Михаил Ковальчук, Дмитрий Чернышенко…), убежденных, что могут запросто осчастливить человечество.

Увы, происходящая на наших глазах гибель науки говорит об обратном. Остается только бормотать: «Бесконечны, безобразны,/ В мутной месяца игре/ Закружились бесы разны,/ Будто листья в ноябре.../ Сколько их! Куда их гонят?/ Что так жалобно поют?/ Домового ли хоронят?/ Ведьму ль замуж выдают?» 

Новосибирск