Не наши

Своим главным праздником, получается, страна обязана войне.
Фото Reuters

Поменявшийся местами тандем уже не в состоянии консолидировать вокруг себя все общество, которое на редкость плюралистично и уже не склеивается в один комок: слой богатых – средний класс – несредний класс (почему бы не ввести в оборот и такой промежуточный термин?) – обездоленные; бюджетники – не бюджетники; чиновники – все остальные; россияне – русские; Москва – Россия, которая за Кольцевой; верующие – неверующие...

В такой фрагментированности нет ничего исключительного. Но в России отношения между вышеперечисленными, и не только, группами напряжены. Страна, почти четверть века находящаяся в транзите, чтобы преодолеть его, нуждается в национально-гражданском единстве, во внутреннем взаимопонимании.

Как это сделать, никто не знает. Во всяком случае власти это неведомо.

Хотели придумать национальную идею. Диапазон был широк: от перетолковывания уваровского «православия–самодержавия–народности» до модернизации, похожей на забытое «будущее поколение советских людей будет жить при коммунизме».

Кто-то в качестве нацидеи – отнюдь не в шутку – предложил полет на Марс. Это напомнило советский анекдот про «ероплан». Помните, когда на колхозном собрании селяне поддержали предложение «купить фанеры, построить ероплан и улететь отсюда к...» ну и т.д. Чем не национальная идея, если других, привлекательных не обнаружено.

Грустный символ отсутствия этой идеи – пустота вместо национального праздника. Францию объединяет память о революции 1789 года, Великобританию – день рождения королевы, Америку – День благодарения... В России на должность нацпраздника определен День Победы, который, по выражению кинокритика Ирины Любарской, остался последней скрепой для нации. И получается, что главным своим историческим успехом нация (тогда советская, а ныне российская) обязана войне.

Какое событие произошло в любезное Кремлю 4 ноября, никто толком не знает. Вся эта официальная трактовка истории с поляками смахивает на великого, но не вписывающегося ни в какие научные трактаты эйзенштейновского «Александра Невского». О Дне независимости и говорить нечего. О нем не помнят, да к нему и не приучают, как приучали большевики к 7 ноября. Может, власти вообще не нужен общенародный праздник?

К тому, что рано или поздно от идеи консолидации «всех вокруг себя» придется отказаться, Кремль инстинктивно готовился давно. Смешное свидетельство тому – переименование молодежного движения из «Идущих вместе» в «Наших». «Наши» подразумевают наличие «не наших». Теперь на место исчерпавших себя «Наших» приходит нечто другое.

И это другое, формально призванное заниматься чем-то нейтрально-социальным, в конечном счете окажется еще более агрессивным, поскольку будет действовать по принципу «кто не с нами, тот против нас».

Когда после прошлых выборов стало окончательно ясно, что общество разделилось, а антипутинцев – немало, вождь поначалу испугался. Его можно понять: нет у него серьезного опыта реальной политической борьбы (не считать же за таковую введение телецензуры и посадку Ходорковского). Но потом освоился. Их митингам противопоставил свои «путинги». И скоро убедился, что в противостоянии площадей нет ничего страшного.

Управлять разделенным обществом ему вполне по силам, потому как на стороне его всегда есть двойной перевес. Команда Путина состоит: а) из его власти и б) из его сторонников. Команда его оппонентов – только из них самих. К тому же судить «матч» будет суд, который сам играет на стороне Путина. Таким образом, у президента уже тройное превосходство. Да и состав путинской команды внушителен – военные (вот реформа и пригодилась), люди из оборонки, разных уровней нефтегазовики, чиновники. Ну и зависящие от государства рядовые труженики-бюджетники, с которыми президент заигрывал и прежде.

Правда, назначив своим полпредом на Урале «работягу» Игоря Холманских, Путин сделал не столько «классовый выбор», как полагают многие аналитики, но прежде всего показал, к кому он обратится, если оппозиция зайдет слишком далеко. Да и о каком «классовом выборе» может идти речь, если взглянуть на явно не пролетарский состав правительства и администрации президента. Так что назначением Холманских Путин погрозил пальчиком еще и своим разжиревшим придворным.

Оппозиция Путину в каком-то смысле даже выгодна. Она в меру агрессивна, в меру пассивна. И слишком интеллигентна. По данным проведенного Институтом социологии опроса, в Москве среди протестующих – 65,8% с высшим образованием, 28,5% – с незаконченным высшим (студенты). Странно, что никто из кремлевцев еще не вспомнил знаменитое солженицынское «образованщина». И это облегчает возможность для Путина натравливать своих идейно близких на идейно далеких, попутно возмущаясь, что последние вытаптывают траву на Чистых прудах и мешают уличному движению.

Зато как этим разрушителям газонов будет вольготно в «гайд-парке»! Нельзя отказать путинским ребятам в уме, пусть и запоздалом. Ведь в России «гайд-парк» – суть заповедник чудаков, читающих вслух и политические манифесты, и дилетантские стихи. Антон Орех с «Эха Москвы» назвал это «зоопарком», куда можно прийти и полюбоваться на разных чудищ. Лучше бы, конечно, устроить «гайд-парк» в грядущей российской столице Владивостоке, еще спокойнее на Колыме, но тут вертикаль власти уже бессильна. Времена не совсем те.

Не прорастут в нашем «гайд-парке» серьезные политические партии. Напротив, он в какой-то степени может стать им альтернативой, прививкой от их создания. Строительство партий похоже на сизифов труд, с той только разницей, что российскому Сизифу боги с кремлевского олимпа долгое время не давали даже сдвинуть камень с места. Теперь вот дали – пусть, дескать, будет у них (у Рыжкова с Касьяновым) их маленькая партийка, зато все убедятся в ее убогости на фоне величия «Единой России» (или что там взамен нее сварганят).

Власти, может быть, и удобно жить в расколотом обществе. Но как быть с предупреждениями МЧС о крайней опасности для тех, кто вздумает кататься по вскрывающемуся льду? Фото PhotoXPress.ru

И конечно, всегда в запасе у Кремля испытанное оружие – призыв к борьбе с внешними врагами народа, который мало изменился со времен СССР. Если раньше главным супостатом был простой, как гвоздь, американский империализм, то ныне его место занял изощренный «вашингтонский обком». Представьте, как же упростится ситуация, если в ноябре вместо улыбчивого Обамы победит любимый недруг Кремля мормон Митт Ромни – но об этом можно только мечтать.

В конце перестройки Александр Проханов выступал с идеей «оборонного сознания», которое зло высмеяла литературный критик Наталья Иванова. Теперь же, как пел когда-то Александр Галич, «от этих шуточек зябко». Это «оборонное сознание», приспособленное к текущему моменту, очень пригодится при внутренней конфронтационной обстановке. С этим «оборонным сознанием» совсем уже просто делить людей на своих и чужих и кричать своим «ату их!».

Оказываясь не нацлидером, но тускнеющим вождем лишь части общества, Путин особенно нуждается в поддержании своего позитивного имиджа, что делать все сложнее. Путиным разочарованы. Не так, чтобы совсем отказать ему в президентстве, но видеть его безальтернативным, единственным и неповторимым люди уже не хотят.

Начинается новый этап раскрутки имиджа президента. Складываются оды Путину и баллады о нем. Надо отметить, что присные его (явные и скрытые) делать это здорово насобачились. Хотя случается и перебор – самые изощренные, несколько утратив чувство меры, сравнивают его с Черчиллем. За Черчилля обидно.

Пресс-секретарь экс-премьера Дмитрий Песков с придыханием рассказывает, как трудоголик Путин после мероприятий в Москве отправляется в аэропорт, летит в другой город, посещает какой-то объект, а затем «снова переезд в аэропорт и вылет в еще один город или регион...». При этом Путин «не клюет носом, а проводит совещания». Это Северная Корея. Это Ким Ир Сен. Это до какого же состояния нужно довести страну, чтобы самому во все вникать! Да еще стараться не клевать носом. Все это похоже на автомеханика, который на ходу крутит гайки, чтобы автомобиль не развалился.

А что, собственно, было сделано? За счет чего произошло путинское удвоение ВВП? Скептики говорят, что за счет роста цен на нефть с 20 до 120 долл. (теперь уже меньше) модернизация, которую иначе как пресловутой назвать не получается, – суть маниловщина. «Туристический кластер» на Северном Кавказе сродни мифу об аргонавтах, битва с коррупцией – борьбе нанайских мальчиков... Что там еще – перенос столицы на Восток? Ну, это скорее всего ограничится рефреном из стародавней детской песенки «мы едем, едем, едем в далекие края...».

А имидж поддерживать все равно надо, даже если для этого приходится грешить против истины. Бесшабашный и безбашенный писатель Михаил Веллер пишет, что «путинская власть начала врать с самого начала». Я бы его поправил – почти с самого начала. «Почти» – принципиально. Политически юный Путин был по-штирлицки наивен и, возможно, поначалу хотел быть честным. Он, например, честно хотел «мочить в сортире» северокавказское сопротивление. Однако честность, как детская корь, прошла быстро. Тот «ансамбль», который Путин притащил за собой, который явился вслед за ним, лишен человеческой порядочности и мало смыслит в том, что такое национальные интересы страны.

Зато путинскому окружению для самосохранения очень нужна жесткая линия. По этой же причине ей выгодно расколотое общество. Управлять надо только теми, кто управляется, консолидировать тех, кто консолидируется.

Наверное, самое сложное для режима – сделать свое молодежное крыло, то есть вычленить из молодого поколения своих. Которых можно обработать, которым можно пообещать, заплатить в конце концов. Если Путин всерьез хочет по долголетию соперничать с Брежневым, то без лояльности части молодых ему не обойтись. Средний возраст гуляющих по московским бульварам – 31 год. Путину нужно контрпротестное молодое поколение. На это сейчас будут брошены и финансовые, и интеллектуальные кремлевские силы.

Сделать это будет непросто, потому что дурачить современную молодежь нелегко. Если запрещать Интернет, то она еще больше к нему потянется. Путинские политтехнологи прекрасно знают, что молодое поколение увлечено чем угодно, только не Евразийским союзом. Одурачивать ее национализмом – опасно. Молодежному и не только молодежному национализму нужны искренние и независимые харизматики. Дмитрий Рогозин уже перестал быть своим среди националистов, уже не ему, вице-премьеру в заведомо непопулярном медведевском правительстве, вести за собой людей под лозунгом «Россия для русских». Он уже поддержал «логистический центр», а попросту – натовскую базу в Ульяновске. (Кстати, ничего зазорного в этом нет.)

А что, может, «подработать» Навального?

Но раскрутка даже подконтрольного власти национализма – только паллиатив, и к тому же весьма опасный. К чему это приводит, из истории известно.

Власть согласна и готова жить в расколотом обществе. Пока ей достаточно комфортно. Но если «не наши» почувствуют, что сильны, скоординируют свои действия, обретут реальную партию (партии) с внятной конструктивной программой и таким же лидером, у нее (власти) появятся куда более серьезные проблемы.

Или же Путин, который собирается оставаться у власти навсегда, однажды почувствовав, что слабеет, вполне может сам учинить «серую» революцию, этакий «путинский майдан», обвинив во всех российских бедах своих противников. Тогда-то его люди наконец займутся своим профессиональным делом – наведением порядка. Тут уж будет не до модернизации и демократизации, которые придется отложить до лучших времен.

Кто-то в такой сценарий верит, кто-то нет. Но не учитывать подобного разворота событий тоже нельзя.