Сергей Шаргунов Всю жизнь я пытаюсь понять историю страны. Иногда кажется: что-то понял, завтра просыпаюсь новым потерявшимся человеком. Почему выходит так, что неласково увлечены ковриком прошлого, повесив его в воздухе и вышибая пыль, те, чьи предки – прямые организаторы этого прошлого? Они, предки наши, соткали коврик, их останки въелись в него пылью. Я своих предков, укрывавших человека, который подписывался «Н. Ленин», например, не проклял. Легко ли мне проклясть их? И ведь они, ковроткачи, создавали, узелок к узелку, молельный кусок размером в 70 лет. Об него простодушный лоб бил поклоны коммунизму.
А теперь я вижу холодно вспотевший желтый лоб старика с прилипшими ворсинками┘ Одинокий лоб, бивший всю жизнь в красную шерсть. И коврик, и молебны уже отменены. И я обороняю лоб старика от насмешек.
Жалко нас. Жалко историю нашу.
Панковское голосование за Сталина отряда спамеров в телепроекте «Имя России» и другие герои этой игры: Высоцкий, Ленин, Николай – симптом чего это? Это не раскол или озлобление, а ознобная тоска и невозможность выискать достойного в ретроспективе. Однажды был у меня спор в телевизоре с Мариэттой Омаровной Чудаковой. Про мавзолей и могилы у стены. Она ярко и лапидарно выносила большевизму все те приговоры, которые (единственный в школе не вступивший в октябрята) я знаю назубок с детства. В том детстве я создал детскую подпольную организацию БЗС. Борьба За Свободу. Мечтал о крахе советизма и возрождении из пара храма Христа Спасителя. Подросший, я ей теперь отвечал: не надо резких движений. Поучал мудрую, диковато-мальчишески. Потому что живы те, кто верил в красное и жизнь потратил на красное. Красное длилось целую человеческую жизнь, и его не выплеснешь уже вольно, оно поглотило замученных, но и родило прекраснейших с прямыми спинами и близорукими глазами. Тех, кто спрашивает недоверчиво: «Что, что?», – когда стреляют в родной им кусок жизни. В материал жизни. В коврик шерстяной и красный – ковробилкой: бах, бах, бах...
Пускай доживают эти люди, и без того сгорбленные под грузом пустоты. Тянут лямку в отсутствии молитвенной гимнастики. Стоит ли мумия Владимира Ильича – слезинки старика, который тот же ребенок?
Лучше просто людей жалеть. Чтобы не было подвала Ипатьевского дома. Или чтобы старик Орлов не убивал себя на Красной площади, обвесившись картинками Ленина, как это случилось в 97-м году.
- Продолжение темы: Прощание
