Труханов здесь

Алексей Тиматков, Сергей Труханов, Вера Вотинцева. Фото Евгения Лесина

А еще он был моим близким товарищем

Евгений Лесин

Вчера, 3 июля, исполнилось два года, как умер Сергей Труханов. Замечательный бард и художник. Он не сочинял стихов, пел песни исключительно на чужие. От классиков всех времен до современников и приятелей. И на мои стихи у него есть две, если не ошибаюсь, песни. Мой товарищ и коллега Андрей Чемоданов в своем тексте вспоминает поэта Павла Белицкого (1968–2013) и поэта и барда Алексея Тиматкова. Пишет об издательстве «Воймега» и о творческом объединении «Алконостъ». О последнем скажу чуть более подробно, тем более что я и сам член данного объединения. Литературная группа «Алконостъ» существует с 1989 года (да, 15 декабря нынешнего года нам исполнится 30 лет). Изначально она группировалась вокруг одноименного альманаха. Последние годы альманах выходит от случая к случаю. Далеко не каждый год. Может быть, к юбилею все же соберем и издадим очередной сборник.

Двух участников «Алконоста» уже нет в живых – упомянутого Павла Белицкого и Сергея Труханова. Живы и более или менее здоровы поэты Ольга Нечаева, Всеволод Константинов, Андрей Чемоданов, Алексей Тиматков, Александр Переверзин (он еще и глава издательства «Воймега»).

В середине нулевых «Алконостъ» победил в первом и, по-моему, последнем Открытом командном чемпионате Москвы по поэзии. Тогда все были живы.

Труханов был не просто бардом, сочинявшим песни на стихи любимых поэтов. Он был читателем, ценителем и собирателем поэзии. Мне, как и многим, всегда казалось, что песни и стихи – два разных жанра искусства, и вместе им не сойтись. Редкие удачи в лице Галича и Высоцкого суть исключения, которые лишь подтверждают правило.

Сергей Труханов к стихам относился предельно бережно. И отбирал тщательно. Его личное избранное было интересно и выбором авторов и выбором текстов. А еще…

А еще он был моим близким товарищем. Помню, шел я в конце 90-х (или в самом начале нулевых?) возле метро «Улица 1905 года». Куда и зачем шел – не помню, конечно. Помню, что случайно увидел Сергея. Молча поздоровались. И так же молча пошли в ближайший шалман.

Ерунда какая-то вспоминается.

Но так, наверное, и должно быть.

Я чувствовал в нем только жизнь

Андрей Чемоданов

С Сергеем я познакомился, кажется, в 99-м году. Привел его Алексей Тиматков,  уже давно тусовавшийся с рокерами и бардами. Мы пришли в квартиру Паши Белицкого (его тоже больше нет) на традиционные водку с пельменями. Квартира была чистая, прибранная, но какая-то пожилая, что ли. Как будто она остановилась и осталась где-то в середине 70-х. Мне это нравилось.

Конечно, Сергей пел. Пел красиво, это понял даже я, плохо разбирающийся в музыке и предвзято к ней относившийся. Он не подминал под себя текст, а как бы поворачивал его новой стороной, неожиданным ракурсом, освещал своим, только ему свойственным светом. Часто в песнях делают милым то, что милым не является и не должно являться. Он так никогда не делал. Красивым – да, но не смягчая и не подслащивая.

А когда он не пел, становился серьезным, взрослым. Я всегда немного робел перед ним. Даже в веселые моменты, даже в дружбе, даже в приятельстве  я чувствовал, насколько он выше меня, хотя он и пытался это скрыть.

Он очень много знал, но не щеголял своей эрудицией, не щебетал, как бы делал я на его месте, а высказывался коротко и по существу. Но и ощущения дистанцированности, пропасти между нами тоже не было. Было его дружелюбие, тихая, но уверенная улыбка. Радость встреч.

Наверное, в тот же пельменново-дочный вечер проходило голосование о приеме Сергея в «Алконостъ». Я был категорически, бешено против. Со своей позиции 30-летнего максималиста я считал, что стихи нужно держать максимально дальше от гитар. Как котлеты отдельно от мух. Иначе романсовое мещанство пережует «великую поэзию»  и выплюнет на бордюр.  Я был настроен очень агрессивно. Мы могли стать врагами, но он не позволил. Слава богу, я оказался в меньшинстве.

И, наверное, не случайно расцвет «Алконоста» совпал с появлением в нем Сергея. Он и сам увлекся нами не на шутку. Нет, сказано неправильно. Не просто увлекся – стал одним из нас. Частью нас. Да и не только. Его, казалось,  хватало на все: и на «Алконостъ», и на бесконечные музыкальные проекты, и на работу в «Международной амнистии», и на переводы, и на дизайн и бог знает что еще. И оставалось еще на дружеские пельмени. У тихого с виду человека где-то внутри был неиссякаемый источник энергии и идей. И, конечно, он пел. Стихи «Алконоста», часто  далеко не новые, покрывавшиеся пылью на полках, зазвучали и были услышаны. Благодаря Сергею их полюбили и любят до сих пор. Сергей дарил слушателям нас и дарил нам слушателей. И, кроме того, делал «Алконосту» и «Воймеге» обложки, всегда неожиданные, запоминающиеся. Делал с Ольгой Нечаевой еще что-то многое, мне непонятное, но нужное для книг и журналов.

А однажды – о, чудо – он запел песни и на мои стихи. Его взгляд был иным, неожиданным для меня, но таким, что в песню нельзя было не влюбиться. На одну из моих самых страшных, депрессивных вещей он сочинил песню ироническую, смешную,  легкую, но в то же время глубокую и лиричную. И теперь я ее вижу только его глазами. В последние годы я очень хотел  от него еще песен на мои слова. Предлагал что-то. Но, видимо, он был из тех, кому нельзя предлагать, из тех, кто находит сам. Теперь уже неизвестно, нашел бы он у меня что-то. Но мне не хватает надежды, что он найдет. Я и сейчас часто фантазирую, мечтаю об этом. Как он споет меня, переоткроет меня, удивит, подарит мне меня.

Сергей долго и тяжело болел. Я не знаю, каково ему было на самом деле. Но при встречах в нем было что-то, что не позволяло мне отчаиваться. Я чувствовал в нем только жизнь. Я чувствовал будущее. Он лечился и вылечился. Я был в этом уверен. Весной и летом 17-го я находился в местах не столь отдаленных, сколь изолированных, безо всякой связи с внешним миром. Первое, что я узнал, освободившись, – Сергея нет.

Странно и грустно, что теперь я зову его Сергеем. Когда он был здесь, я, по школярской привычке, называл его по фамилии. А пусть так и будет. Для меня он Труханов. Ведь он   – здесь.