Пощечина Гоголю

Codex manuscriptus. Статьи и архивные публикации. Вып.1 / Отв. ред. Д.С. Московская.– М.: ИМЛИ РАН, 2019. – 416 с.

Тем более что данное перечисление писателей вполне объяснимо без всякой психиатрии. Речь идет об архивных публикациях московского Института мировой литературы (ИМЛИ) имени Горького. Институт имеет богатую коллекцию, охватывающую не одно десятилетие. В ее основу еще в 1935 году лег архив Госиздата. В настоящее время Отдел рукописей ИМЛИ состоит из 637 фондов, насчитывающих свыше 120 000 единиц хранения. А это наследие Горького, Алексея Толстого, Кнута Гамсуна, Андре Мальро, Лиона Фейхтвангера, Стефана Цвейга...

Некоторые архивные материалы представлены в сборнике. Например, прочитанный 15 января 1933 года доклад Андрея Белого о поставленном во МХАТе Константином Станиславским спектакле «Мертвые души» и последовавшая за ним дискуссия. Белому творение мэтра сцены активно не понравилось: «У меня было впечатление, когда я смотрел эту постановку в Художественном театре, некоего тяжелого и ненужного великолепия, каждый раз безвкусного и фальшивого». Ведь на сцене даже главный герой «Чичиков не стал Чичиковым». Белый признавался, что «пережил постановку Художественного театра как некоторую пощечину Николаю Васильевичу Гоголю». Возражавший Белому литературовед Владимир Ермилов обращал внимание на противопоставление писателем режиссерского опыта Станиславского и Мейерхольда (ранее удачно поставившего гоголевского «Ревизора»). Получается, что Белый «говорит МХАТу: будь Мейерхольдом… Ни к одному крупному художественному организму нельзя подходить с такой критикой». В то же время он признавал, что доклад Белого – «очень значительное явление нашей критики».

Не менее интересна переписка двух поэтов младшего поколения первой волны эмиграции Игоря Чиннова и Юрия Иваска. Помимо обсуждения творчества друг друга («ад вымощен добрыми пожеланиями, а рай – хорошими стихами») в их письмах затрагивается и литературная ситуация в СССР. Иваск оценивал ее так: «Солженицын – хорошо, Виктор Некрасов – неплохо, Эренбург – плохо, но иногда правильные мысли». Впрочем, доставалось и классике: Хлебников – «идиотизм плюс гениальность» или Тютчев, который вообще «нередко в русском языке ошибался из-за Мюнхена, французского языка и пр.». А вот «Алешка Толстой это талантище! Ранние рассказы его с большой прелестью». Почти по Гоголю, с его знаменитым «с Пушкиным на дружеской ноге». Переписку поэтов логически продолжают письма все тому же Чиннову переводчика русской литературы Иоганнеса фон Гюнтера. В них он рассказывал о своей жизни в дореволюционном Петербурге и общении со знаменитыми литераторами: «я был на «ты» с Гумилевым, Кузминым, Ауслендером, Городецким и со многими другими. Между прочим, это я побудил Кузмина написать его знаменитую статью «О прекрасной ясности» (ставшей, отметим от себя, одним из манифестов акмеизма). А ведь мог просто написать, что с Гумилевым был на дружеской ноге…

Из других материалов хотелось бы выделить публикацию, дополняющую историю появления термина «социалистический реализм» (одно из основных понятий в советской пропаганде), обзор фонда Демьяна Бедного (тоже часть отечественной литературы) и неизвестную публикацию футуриста Ивана Аксенова. Последний, впрочем, оказался на дружеской ноге не только с братьями Бурлюками или с Маяковским, но и с Гумилевым (был шафером на его свадьбе с Ахматовой) и Эйзенштейном (автор первой биографии режиссера). И в данном случае на дружеской ноге он был совсем не по Гоголю.