Бросовая книжка

Когда-то книжки ценили… Аполлинарий Васнецов. Книжные лавочки на Спасском мосту в XVII веке

Один довольно ядовитый издатель (а между авторами и издателями порой ведется захватывающая тайная война) сказал как-то, что хочет меня обрадовать – моя книжка, изданная в его издательстве, продается в магазине «Пингвин» (постойте, или «Цапля»?) за 30 рублей. Ее можно закупить в большом количестве и раздаривать друзьям. Я возмутилась и оскорбилась, а вовсе не обрадовалась. Уверена, что издатель именно на такую реакцию и рассчитывал. Книжку за 30 рублей, пусть даже и свою, я никаким друзьям дарить не собиралась. На ней словно надпись, как при перевозке за рубеж картин современных российских живописцев: «Художественной ценности не представляет». Впрочем, я тут же вспомнила, как в 90-е годы видела на полках книжных магазинов «уцененных» российских классиков за какие-то копейки. Тогда казалось, что это уже навсегда. Но нет, возродились. Издаются в подарочном варианте, на меловке, с картинками, в роскошных футлярах – тоже какой-то перебор, как у нас водится.

Подумала, что если уж с классиками происходят такие удивительные кульбиты, то есть вероятность, что и с моей бедной книжкой что-то такое произойдет и она хотя бы немного подорожает. А вдруг она так и останется «уцененной», никому не нужной, лежащей вместе с томами явной графомании, расцветшей сейчас пышным цветом? Имеешь деньги и издаешь свою галиматью! Я тут же припомнила, как один малознакомый автор, крупный фирмач, встретив меня на какой-то выставке, кинулся дарить мне свою книжку, только что изданную неизвестным издательством, не обозначенным на титуле. Бросалась в глаза позолота на обложке и какая-то ее общая аляповатость. Впрочем, аляповатостью сейчас никого не удивишь! Книжка была торжественно преподнесена, а автор подбежал к следующему малознакомому посетителю, чтобы вручить книжку и ему. А я, выйдя из галереи, с совершенно непонятной и ничем не оправданной страстью, злостью, наслаждением выкинула эту книжку в ближайшую урну…

Утешает только то, что каждый читатель волен сам определить, какая книжка для него «бросовая», невзирая на ее изменчивую цену.