Юрий Сосинский-Семихат
Израильские военные на передовой линии фронта во время второй ливанской войны.
Фото Reuters
Антон был одним из тех, кого родители еще до достижения совершеннолетия отправили в Израиль в поисках «лучшей доли». К его поездке вся семья готовилась еще с начала 90-х.
ПРИКАЗ ИЗ КРАСНОГО ТЕЛЕФОНА
В свои 16 лет парень, как и сотни его сверстников, приехал жить в кибуц, а уже через два года призвался в армию. Русские всегда очень охотно шли служить в боевые части. В этом смысле Антон не был исключением. Ему выпала участь служить на северной границе.
Когда курс молодого бойца был полностью завершен, наступили долгие месяцы армейской рутины. Дежурства в однообразной и унылой обстановке, сон, еда, снова дежурства┘ Казалось, это никогда не кончится.
Поздней ночью в дежурном помещении подразделения №*** на минус первом этаже раздался телефонный звонок. Антон, заскучавший на посту дежурного среди десятка экранов мониторов, половина которых не включалась месяца два, неспешно потянулся к телефону. Аппаратов было несколько, и молодой ефрейтор не сразу понял, откуда звонят. Красный телефон!
Он огляделся, застегнул две пуговицы на кителе и, сделав серьезное выражение лица, взял трубку. Из центра потребовали соединить с начальством. Дежурный ответил, что до пяти утра никого из высшего руководства не будет, но при необходимости можно связаться с начальником базы по специальному каналу связи. Тогда центр передал следующие инструкции: повысить бдительность на наблюдательных пунктах, а также переадресовать высшему начальству шифровку не позднее восьми утра 1 июля. Объявлена тревога.
К восьми утра, получив соответствующие инструкции, солдаты разошлись – одни заступать на пост, другие – завтракать и готовиться к следующей смене караула. Начались бесконечные разговоры:
– Послушай, тревоги уже несколько месяцев не было┘
– А как же локальные сигналы тревоги? Подрывы?
– Локальные не в счет. Тут может выйти реальная заварушка.
– Вспомни 2003 год. Тревога и пулеметные очереди с обеих сторон. Тогда тоже говорили, и ничего, обошлось.
– Ты прав. Первыми они не начнут.
– Это все Газа, понимаешь. Эхо откуда идет?
ПОСЛЕДНЕЕ РУТИННОЕ ДЕЖУРСТВО
Солдаты ввалились в столовую и стали набирать себе шницели, макароны, оливки, салаты, чтобы продолжить дискуссию за столом. Вечером товарищи стали созваниваться с другими знакомыми из соседних населенных пунктов и военных частей. А на следующее утро половина части вышла на приграничную территорию подстригать кустики и убирать крупногабаритный мусор и валуны.
Вскоре появились сведения об активации полетов израильской авиации. Кто-то сообщил о подозрительных передвижениях в районе, где предположительно находились вражеские бункеры.
Так повторялось изо дня в день. Мало-помалу тревоги тех, кто предрекал самый страшный сценарий, стали развеиваться. Разговоры о грядущем обострении на северной границе стали сводиться к минимуму. Привычные вопросы, связанные с распределением дежурств, как всегда, занимали много места в повседневной жизни пограничников.
– Поменяешься со мной? Завтра домой выхожу, а там еще неделя – и дембель.
– Прости, не могу. У меня уже третьи сутки подряд дежурства. Меня даже наш командир не поставит.
– Ладно тебе, не впервой. Просто мне очень нужно пораньше домой уехать.
– Нереально. Я просто усну на посту. Может, спросишь, есть ли у него еще кто-нибудь?
Матан направился к командиру, а Антон вышел покурить. Привычная серая дымка скрывала далекие лесистые горы, сливающиеся с бледно-розовыми облаками на горизонте. На минуту ефрейтор засомневался: может быть, выйти на очередное дежурство? Матан же не просто так просит. Да и действительно – парню служить осталось всего ничего, а его на базе хотят задержать почти на сутки?
С другой стороны, Антон понимал, что и так много сделал для товарищей, заменив Амира и Николая. У одного бабушка в больницу попала, у другого родственники приезжают из Украины. В конце концов ефрейтор убедил себя в том, что среди сослуживцев наверняка найдется нормальный парень, который заменит Матана.
На специальной площадке, откуда всегда выходила военная техника, стояли только два джипа. Матан и двое других товарищей еще копошились перед выходом на боевое дежурство.
– Выходим.
– Погоди, а что там с вышкой? Они уже отрапортовали, сменились?
– Пять минут. Уже на подходе.
– Может, дождемся, пока подтвердят смену караула?
– Да нет, поехали.
Два «Хаммера» двинулись по извилистой дороге, проложенной вдоль границы. Солдаты были в прекрасном расположении духа.
– Куда ты такой арсенал с собой прихватил. Семь рожков! Ну ты силен, братан!
– Сам знаешь, тревогу объявляли и все такое.
– Рэмбо настоящий!
– Пусть только террористы сунутся! Один выстрел – и конец Усаме бен Ладену!
– Стоп смотри, кто это там?
– Дай бинокль┘
– ?
– Пастух, старик. Не вооружен.
Матан отложил бинокль, и они продолжили движение. Солдаты слушали привычный гул моторов «американских богатырей», изредка посматривая в окна и думая каждый о своем┘
ОН СМОТРЕЛ, КАК НАЧИНАЛАСЬ ВОЙНА
В это время Антон находился в компьютерном классе. После утомительных дежурств он наконец решил связаться по е-майлу со своей девушкой, которая жила в далеком теперь Санкт-Петербурге. «На границе у нас все спокойно, такая тишина и красота┘», – написал он.
В этот момент стекла армейского бюро содрогнулись, раздался грохот от взрыва, сопровождающийся отзвуками от падения разорванных в клочья стальных деталей. Выбежав на улицу, ефрейтор увидел, как на границе поднимались клубы черного дыма.
Через три минуты началась стрельба. Судя по звуку, огонь вели израильские пулеметы, отвечая на внезапную атаку боевиков. Антон рванул туда, где шел бой, но был остановлен офицером.
– Людей уже послали в бой, а ты оставайся здесь, охраняй штаб, – приказал офицер.
– Что там произошло? – осведомился Антон.
– Взорваны два армейских джипа. Сюда срочно направляются танки и вертолеты. Сиди не высовывайся, о’кей?
– Да, командир!
На месте нападения уже работали эксперты и медики. Раненых тотчас доставили в госпиталь, но Матана и Ариэля среди них не было. Военные не исключали, что двоих пограничников захватили боевики.
Находясь в штабе, Антон вдруг понял, что на месте Матана должен был находиться он. Молодой ефрейтор проклинал себя и обстоятельства, из-за которых ему пришлось в самый решающий момент остаться охранять штаб. Час икс уже наступил, а он еще ничего не сделал, ничего!
«Матану так немного оставалось до дембеля, а теперь его убили ливанские головорезы. Всего этого могло не случиться, если бы верные товарищи вовремя пришли ему на помощь», – сокрушался Антон. Он также вспомнил о скуке и рутине, в которые погружался со своими товарищами еще недавно. Как ему хотелось все это вернуть!
Антон вышел на улицу и наблюдал за грандиозным сражением, развернувшимся на всем протяженности голубой линии. Неожиданно его осенила надежда: «А что, если они не погибли?» В момент нападения центр управления определил по рации, как кто-то отчаянно пытался связаться с базой. Голосов не было слышно, только помехи. Если его товарищи ранены и попали в плен, их скоро вытащат оттуда.
Воспряв духом, он еще долго стоял на песчаном холме, пытаясь различить странные силуэты вдали – по ту сторону границы, откуда изредка доносились глухие хлопки от выстрелов из минометов и подствольных гранатометов.
Только через два года из телевизионных новостей уволенный в запас ефрейтор узнает, что его товарищи погибли в первые минуты боя, а исламисты намеренно захватили тела погибших, чтобы обменять их на арабских заключенных.
