С душою нараспашку

Памятник погибшим морским пехотинцам в Балтийске. Фото с сайта www.ofizer.ru

«Сегодня ровно месяц, как мы в этом аду. Поступила команда прекратить огонь, открывать только ответный… Личный состав у нас золотой. Ребята как один рвутся в бой. На таких людей нужно молиться». Такую запись 8 февраля 1995 года в Грозном сделал в записной книжке гвардии полковник Валерий Пакшин. Эта небольшая, в четверть тетрадного листа, записная книжка, хранящаяся ныне у меня, во время боев за Грозный постоянно находилась в кармане заместителя командира гвардейской орденов Суворова и Александра Невского бригады морской пехоты.

СКОРБНАЯ СТРАНИЦА

В истории этого соединения было много памятных дат. Двадцать лет назад, в январе 1995 года, была вписана еще одна, на этот раз скорбная страница. В ожесточенных боях в центре Грозного погибли 16 балтийцев. Старшему из них, Герою России гвардии майору Евгению Колесникову был 31 год. А пятерым матросам незадолго до этого черного дня исполнилось лишь по восемнадцать. Всего же за две командировки на Кавказ в 1995 году Балтийский флот потерял 46 человек…

Их память была увековечена в мемориале, открытом на территории бригады морской пехоты в Балтийске, в книге «Морская пехота Балтики. Слава и память», вышедшей в Калининграде в 2000 году тиражом свыше 4 тыс. экземпляров. В книге собраны публикации корреспондентов «Красной звезды» Сергея Князькова, Вячеслава Лукашевича, Александра Гусева и других из боевых порядков морских пехотинцев в Чечне, письма с воспоминаниями родных, друзей и боевых товарищей о погибших. Часть документов была предоставлена школьниками из группы «Искатель» города Нефтеюганска Тюменской области.

…Перебираю папку с документами, не вошедшими в книгу, рассматриваю фотографии, сделанные моим однокурсником полковником Виктором Хабаровым в Грозном. Молодые, улыбчивые лица. Многим из морских пехотинцев нет еще и двадцати. Сегодня им было бы уже по сорок. Но они навечно так и остались двадцатилетними…

Гвардии младший сержант Виталий Степанов и гвардии сержант Алексей Тайков первыми открыли скорбный список балтийской морской пехоты на чеченской земле. В ночь с 15 на 16 января погиб матрос Серов.

Ухмылки мертвеца мне не забыть.

Он от мороза был еще бледнее,

И так хотелось паренька укрыть,

Не знаю, почему, но потеплее… –

напишет о том времени участник боев в Грозном гвардии капитан Александр Мурзин.

Схема действия батальона в районе улиц  Ленина – Орджоникидзе. Иллюстрация предоставлена автором

ТЯЖЕЛЫЕ ПОТЕРИ

Самым же черным днем для морпехов, как и для всего Балтийского флота, стало 18 января 1995 года. В тот день в ожесточенных боях в Грозном балтийцы понесли самые ощутимые потери. Герой России гвардии полковник Александр Даркович, командовавший в Грозном батальоном, передал мне схему действия батальона при штурме города в районе улиц Ленина – Орджоникидзе. На этой схеме обозначены места гибели его боевых товарищей.

Глава муниципального образования «Ломоносовский район» Герой России Дмитрий Полковников очень хорошо помнит и сегодня, как погиб его друг Евгений Колесников.

Именно группе Колесникова было поручено выбить в тот январский день боевиков из здания, которое являлось ключевым на пути к дворцу Дудаева. На самом опасном направлении повел свой взвод «афганец» Женя Колесников. Неожиданно ударили дудаевские пулеметы, прижав морпехов к земле. Атака сорвалась. И тогда первым поднялся командир.

Более шести часов шла ожесточенная схватка за тело Колесникова, и в конце концов отбили его. А тот злополучный дом взяли. Гвардии майор Евгений Колесников, награжденный за бои в Афганистане орденом Красной Звезды и медалью «За отвагу», был посмертно удостоен звания Героя России.

В тот жуткий день морская пехота Балтики потеряла еще одного офицера – гвардии майора Олега Силькунова. Когда освобождали дома, расположенные между группами Шейко и Полковникова, выяснилось, что не заняты подъезды. Группе Олега Силькунова была поставлена задача занять первый подъезд и идти навстречу группе гвардии старшего лейтенанта Козленка.

Первую группу Олег провел без потерь, оставил в подъезде с гвардии сержантом Шавлачем, а сам пошел за второй. Но, возвращаясь, почти у самого дома был встречен шквальным пулеметным огнем.

Матросы укрылись за деревьями, в воронках. Олег знал, что промедление повлечет большие потери. Вернулся, чтобы поднять группу и завести в подъезд. Здесь его и настигла очередь пулеметчика. Вместе с Олегом погиб и его связист. Группа Силькунова задачу выполнила...

Ночь знает цену

нашей победы.

Ночь. Она унесла

Женьку с Олегом.

Но роты поднимали

офицеры.

И шли на штурм

с бесстрашием и верой

Ребята молодые,

с душою нараспашку,

В беретах черных

И в потных тельняшках.

Беспримерному героизму балтийских морпехов посвящена отдельная книга.  Фото предоставлено автором

ПАМЯТЬ ЖИВЕТ В СЕРДЦАХ

Имена гвардии майоров Колесникова, Силькунова, как и всех 46 балтийцев, погибших в Чечне, выбиты на памятной стеле в бригаде морской пехоты. По постановлению военного совета флота ежегодно на Балтике 18 января отмечается День памяти военнослужащих, погибших в Чечне.

Какими они были? На этот вопрос я попытался ответить 15 лет назад в книге «Морская пехота Балтики. Слава и память». Но остались еще письма от родителей погибших, вырезки из районных газет, не вошедшие в книгу.

«Мой сын Дима Калугин призывался в армию из Надыма, – пишет Нина Ивановна Семушкина, – здесь же после гибели и похоронен. Не успел он пожить, полюбить, погиб в 18 лет. За что? Сама я пенсионерка, инвалид второй группы, каждый день хожу на кладбище к сыну, поплачу, поговорю с ним. Наградили Диму орденом Мужества посмертно. Разве может орден заменить моего дорогого сыночка?!».

Из письма Усковой Тамары Павловны, матери гвардии матроса Игоря Ускова: «Я до сих пор не могу поверить, что он погиб на войне. Мне очень тяжело жить одной...»

Из письма Натальи Павловны Яковлевой, мамы гвардии младшего сержанта Олега Яковлева: «О сыне помню и люблю его еще сильнее. И умом и сердцем все понимаю, но иногда бывает боль прямо невыносимая. Это ведь мой единственный сын!»

Вы можете утешить мать, у которой на непонятной войне погиб сын? Я этого не умею. Материнское горе с одинаковой силой и болью живет, и когда матери говорят о сыновьях, и когда о них молчат.

Об уроженце Украины гвардии старшем лейтенанте Сергее Стобецком мне в Балтийске на открытии памятной стелы рассказывал его отец, Анатолий Геронимович Стобецкий, приехавший в Балтийск из Одесской области. А через год его жена сообщила, что у мужа от переживаний за сына не выдержало сердце…

Как живут сегодня родители других погибших морпехов, сказать затрудняюсь. После смерти гвардии прапорщика Александра Тимофеевича Яцеленко (в Чечне он был самым старшим по возрасту и исполнял должность, которой нет ни в одном уставе, – старшины бригады), как-то прервалась связь с семьями погибших, которые живут за пределами Калининградской области.

В конце прошлого века писала на Балтийский флот Нина Эмильевна Морозова, мать погибшего Александра Морозова, о бездушии и черствости сотрудников Вязниковского военкомата Владимирской области: «Я только выписалась из больницы и поехала в военкомат насчет денег. И опять ответ: «Нет денег – и все». А мне с дочерью просто жить не на что, она тоже постоянно болеет. Мы даже не можем купить хлеба…»

Очень надеюсь, что с того времени ситуация изменилась.

О тех событиях двадцатилетней давности в последнее время не пишут и не говорят, все больше по телевизору показывают утопающий в богатстве город Грозный. Но война, какой бы она ни была, осталась открытой раной в душах тех, кто прошел по ее дорогам. Страшная боль событий двадцатилетней давности не стихает в сердцах тех, кто встретил своего мужа, сына, отца, брата в цинковых гробах. 18 января на Балтийском флоте поименно помянут всех 46 своих однофлотцев. Помяни же и ты их, Россия...

Калининград