Прерванный полет

Двухместный учебно-тренировочный самолет МиГ-21УС. Фото Роба Шейдермана

С момента обретения независимости Алжир закупал у СССР разнообразную военную технику, в том числе авиационную, а Андрюша, молодой военный переводчик, с удовольствием помогал алжирцам ее осваивать. Он трудился на авиабазе в Сахаре и в свободные минуты с наслаждением наблюдал за тренировочными полетами истребителей.

Это было высококлассное авиашоу, особенно когда летали наши. Алжирское начальство запрещало своим лихачить в воздухе, а советские пилоты на правах инструкторов изгалялись там как могли. На родине, в СССР, им тоже не дозволяли шалить за штурвалом, и они отводили душу в загранкомандировках.

Подобные зрелища довели Андрея до того, что он решил во что бы то ни стало полетать на истребителе. В качестве пассажира, конечно, на спарке, то есть на таком же сверхзвуковом «МиГе», только с двумя кабинами, в одной из которых сидит летчик-инструктор.

За полгода переводческой работы Андрей выучил теорию пилотирования наизусть, однако практическими навыками не обладал ни в коей мере. Поэтому он хотел лишь «прокатиться» на современном истребителе, искупаться в чистом небе, как говорили знакомые летчики, и лихо пронестись над грешной землей, как они всегда это делали перед посадкой.

В ответ на его просьбу пилот, которого все звали Петровичем, усмехнулся:

– Да запросто!

И в один прекрасный день он объявил:

– Все! Сегодня полетим! Во второй половине дня. Готовься.

– А как готовиться? – обрадовался Андрей.

– Главное, поешь заблаговременно, чтобы силы были.

– А что лучше поесть?

– Перед полетом хорошо яичницу с ветчиной и помидорами умять. Проверено опытом.

– А компенсирующий костюм понадобится? – волновался Андрей.

– Нет, мы невысоко полетим, – ответил Петрович.

– А противоперегрузочный?

– Какие там перегрузки! – махнул рукой летчик. – Будем летать тихо, как воздушные шарики!

– Ну-у, – разочарованно протянул Андрей, – тихо – это неинтересно!

– Ладно, похулиганим слегка, – пообещал Петрович.

В назначенный час переводчик, как был в своем джинсовом костюме, нахлобучил на голову летный шлем, забрался в переднюю кабину спарки и застегнул на себе подвесную систему на случай катапультирования. Облаченный в летный комбинезон Петрович уселся в свою кабину, позади него.

Под наблюдением стоявшего на стремянке техника Андрей запустил двигатель «МиГа» и был очень горд, не получив ни одного замечания. Техник проверил, надежно ли «чайник» закрыл фонарь (остекление кабины), после чего удалился вместе со своей стремянкой.

В действие вступил летчик-инструктор. Под его управлением самолет уверенно покатил по рулежке, выехал на взлетку, развернулся и застыл на месте.

– Готов? – рявкнул Петрович по переговорному устройству.

– Готов! – неуверенно пискнул Андрей, замирая от страха и восторга одновременно.

Двигатель начал быстро набирать обороты. Через минуту он уже ревел, а самолет, стоя на месте, дрожал, словно от нетерпения, и слегка клонился вперед, стремясь вот-вот сорваться с места. И тут его будто толкнули сзади – это Петрович отпустил тормоза. Машина побежала по полосе, стремительно увеличивая скорость и вздрагивая на невидимых неровностях. Еще мгновение, и истребитель, задрав нос, резко взмыл вверх.

Андрея вдавило в спинку кресла, дышать стало трудно, словно кто-то уселся ему на грудь. Горизонт слева и справа встал почти вертикально, но вскоре вернулся в свое нормальное положение, хотя и продолжал покачиваться. Это означало, что истребитель летел параллельно земной поверхности.

Андрей вздохнул свободнее. Перед ним открылось захватывающее зрелище: необъятная светло-бежевая пустыня под лазурным небом, вдали – темная гряда скал, внизу – зеленая, растекшаяся клякса оазиса и россыпь крошечных домиков. Андрей попытался найти среди них знакомые места, но тут прогремел голос Петровича:

– Пррравый вираж!

Земля накренилась и побежала влево. Туда же потянулись губы и нос Андрея. Затем горизонт встал вертикально, убегая при этом вниз. За ним потянулось и все лицо Андрея, а сам он, с головы до ног, будто налился свинцом.

– Левый вираж! – выкрикнул инструктор.

Горизонт повернулся на 180 градусов, физиономия Андрея на мгновение перекосилась вправо и снова потянулась вниз, словно под действием магнита. И вновь непреодолимая тяжесть в теле.

Летать на «МиГе» оказалось не так весело, как предполагал Андрей. И это было лишь начало, потому что Петрович уже орал:

– Перевернутый полет!

Голова переводчика безвольно качнулась в сторону, и в следующую секунду он увидел над собой землю, а небо оказалось внизу. Он непривычных ощущений сознание Андрея затуманилось, вдобавок его начало мутить. Самолет вновь крутанулся, и все встало на свои места. Однако Андрею не полегчало. Напротив, стало еще хуже.

Машина вдруг нырнула вниз и устремилась к земле. Андрей почувствовал, как все его внутренности поднимаются к горлу, рот сам собой открывается, и тут он с удивлением увидел, как съеденная им яичница с помидорами и ветчиной веером разлетается по стеклам кабины.

Самолет вернулся в горизонтальное положение, но не успел Андрей прийти в себя, как Петрович радостно сообщил:

– Сейчас «бочку» сделаем!

– Н-не надо! – с трудом выговорил переводчик.

Его страдания поутихли лишь на земле, когда «МиГ» зарулил на стоянку. Растопырив руки и ноги, едва удерживая равновесие, Андрей выбрался из кабины.

– Умотало? – заботливо поинтересовался Петрович. – Извини! Как просил!

Переводчик криво улыбнулся, поблагодарил летчика и, пошатываясь, поплелся прочь. После этого Андрей уже без восторга взирал на кувыркавшиеся в небе «МиГи», представляя, как он чувствовал бы себя на месте тех пилотов. Однако спустя какое-то время его вновь потянуло на острые ощущения. Он «прокатился» с Петровичем еще пару раз, освоился и стал даже подумывать о летной карьере. H

Владимир Юрьевич Добрин – выпускник Военного университета МО РФ, член Союза писателей России, журналист, переводчик.