Габалинский тупик

Фото Reuters

На минувшей неделе информационными агентствами были обнародованы две прямо противоположные по смыслу новости. Одна из них, со ссылкой на Министерство обороны России, утверждала, что переговоры по поводу продления аренды в Азербайджане, в районе населенного пункта Габала, радиолокационной станции Системы предупреждения о ракетном нападении (РЛС СПРН) «Дарьял» зашли в тупик из-за «неконструктивного подхода азербайджанской стороны к согласованию условий продления аренды».

Источник «Интерфакса-АВН» в военном ведомстве утверждал, что «вызывает, в частности, недоумение ничем не обоснованное многократное повышение годовой арендной платы – в несколько десятков раз и непродолжительный срок аренды». При этом он, не приводя конкретных цифр, заявил, что «предполагаемая стоимость аренды сопоставима со стоимостью строительства двух новых аналогичных станций на территории России», и «в силу складывающихся обстоятельств, как считают в Минобороны России, у российской стороны не остается иной альтернативы, кроме как уйти из Габалы».

Азербайджанская сторона, в свою очередь, устами главы пресс-службы МИДа Эльмана Абдуллаева отказалась комментировать слова неназванного источника из российского военного ведомства, но тем не менее бакинский сотрудник Министерства иностранных дел заявил, что «Азербайджан и Россия продолжают переговоры по данному вопросу на уровне экспертов».

Любопытно в этой истории то, что правы оба источника информации. И московский, и бакинский. Что же на самом деле происходит на переговорах по продлению аренды РЛС СПРН «Дарьял» в Габале?

Они пока не прерваны. Но в Минобороны России действительно никак не могут согласиться на предложенную цену аренды, которую требуют от нашей страны азербайджанские чиновники, – 300 млн. долл. в год вместо 7 млн., которые мы платили до сих пор. Более того, даже если эта стоимость аренды станции и устроила бы Москву, но в этом случае срок заключения соглашения наши переговорщики предлагают установить на 15–20 лет. Чтобы был смысл вкладывать в станцию деньги, модернизировать ее в связи с меняющимся и совершенствующимся технологическим оборудованием, возрастающими требованиями к точности контроля ракетоопасных направлений со стороны Ближнего и Среднего Востока и Индийского океана, которые входят в зону ответственности Габалы. А Баку предлагает заключать договор только на три года, а потом опять вести переговоры о продлении сроков аренды. И опять на ближайшие три года. И так бесконечно долго, сколько это потребуется Белокаменной.

При этом всю ввезенную в Азербайджан российскую технику и аппаратуру для модернизации «Дарьяла» Баку будет считать своей (станция ведь принадлежит ему, значит, и оборудование ее – тоже). Заменяемое технологическое оборудование, естественно, также. Это как в мультике «Каникулы в Простоквашино»: если корова наша, то и ее теленок тоже наш.

Российским военным такая «головная боль» – каждые три года вести муторные и бессмысленные переговоры по принципу «лыко да мочало – начинай сначала», конечно же, ни к чему. Габалинская РЛС – важный элемент в отечественной Системе предупреждения о ракетном нападении, но не критичный. По крайней мере не настолько, чтобы платить за нее бешеные деньги, а потом еще, безусловно уважая суверенитет Азербайджана и его законные интересы, тем не менее подвергаться унизительной процедуре согласования с местными чиновниками каждого шага и чиха.

У Москвы есть новая, несколько похожая на габалинский «Дарьял», в первую очередь по своему предназначению, РЛС СПРН высокой заводской готовности «Воронеж-ДМ» в Армавире Краснодарского края. Она также контролирует по дальности на 6 тыс. км ракетоопасное направление в секторе Ближнего и Среднего Востока, включая большую часть Индийского океана. При этом много дешевле в эксплуатации. Если «Дарьял» тратит на свою работу по 50 МВт электроэнергии, то «Воронеж» только 0,7 МВт. Ему не нужен завод по производству дистиллированной воды, которая охлаждает излучатели в той же Габале. У «Воронежа» объем технологической аппаратуры, смонтированной на станции, равен 30 единицам, у «Дарьяла» – 4070. Да и строится «Воронеж» за полтора-два года, а «Дарьял» возводился 9 лет. И обслуживающий персонал в Армавире в несколько раз меньше, чем в Габале. Но почему же тогда российское Министерство обороны так заинтересовано в продлении аренды азербайджанского «Дарьяла»?

Ларчик, как известно, открывается просто. Военные хотели объединить в одну систему и «Дарьял», и «Воронеж» – получилось бы удвоение боевых возможностей. Кроме того, во время регламентных работ, к примеру, в Армавире сектор обзора продолжала перекрывать Габала. Во время регламента на Габале – Армавир. Но, видимо, это уже не получится.

Беды большой тут нет. «Воронеж-ДМ» легко модернизируется. Специалисты, с которыми мне недавно приходилось говорить, утверждают, что компенсировать потерю азербайджанского «Дарьяла» будет не проблема. На это потребуется гораздо меньше денег, чем запрашивает на каждый год Баку. Меньше даже не в два, а в три-четыре раза. И очень мало времени. Отвергли они и мое предположение, что, ставя в тупик Москву, Баку хочет предложить Габалинскую РЛС Вашингтону для контроля за испытаниями иранских ракет. «Без российского ноу-хау, программного обеспечения станции, которое есть только у нас и будет немедленно уничтожено, когда из Габалы уйдет последний российский офицер, «Дарьял» – только груда металла. Дорогого, но бесполезного в боевой работе», – говорят они. Аналогичная история произошла и в Украине, где Киев долго торговался с Москвой по поводу продления аренды РЛС СПРН в Мукачево и Севастополе, а потом предлагал воспользоваться ими НАТО. Кончилось это ничем. И для Киева, и для Брюсселя.

«Если в Баку добиваются этого, – говорят специалисты, – ветер им в паруса».