Сергей Дружиловский Немалую роль в формировании нового иранского меджлиса сыграло то, что более 2000 кандидатов в депутаты (среди них большая часть реформаторов) не были допущены к участию в выборах. Разумеется, такая процедура не совпадает с западными представлениями о демократии, и поэтому с самого начала она была воспринята многими европейскими комментаторами как нарушение прав человека.
Впрочем, если бы процедура предварительного отбора коснулась не прозападно настроенных реформаторов, четыре года доминировавших в парламенте, а консерваторов, то реакция Запада была бы совсем другой. Достаточно вспомнить, что в 1990 г. никто на Западе не пытался обвинять иранское руководство в нарушении норм демократии, когда к выборам в авторитетнейший в Иране Совет экспертов, призванный, в частности, выбирать главу иранского государства, не были допущены более 50 высших представителей духовенства.
Реформаторы потеряли вотум доверия не только у правящего духовенства, но и у значительной части населения. Например, один из ревностных реформаторов - спикер меджлиса прошлого созыва Мехди Кярруби, допущенный Наблюдательным советом к участию в выборах, потерпел поражение в своем избирательном округе и не вошел в состав нынешнего меджлиса.
И тем не менее, несмотря на огромные трудности, пережитые страной после победы исламской революции 1979 г., выбор социально-политического и экономического курса Тегерана оказался удачным. Экономику удалось постепенно восстановить, а уровень жизни населения повысился.
В преодолении кризиса важнейшую роль сыграли социальные преобразования. Они строились на основе политики исламизации. Ряд международных наблюдателей называют эту политику фундаменталистской и деспотичной. При этом игнорируются такие достижения иранского руководства, как моральное оздоровление общества, где практически искоренены пьянство, азартные игры и проституция, ушел в прошлое страх перед терроризмом и бандитизмом. Осуществляется переход к всеобщему среднему образованию и медицинскому обслуживанию населения. Приняты программы защиты материнства и детства. В 2001 г. Иран присоединился к конвенции ООН о запрете любых форм дискриминации женщин.
За последние 25 лет исламский режим серьезно эволюционировал, менялись формы и методы осуществления политики исламизации. Вместе с тем концепция общественных преобразований осталась неизменной. Залог этого - неукоснительное следование принятой в 1979 г. Конституции страны.
Что же лежит в основе исламизации? В Конституции и выступлениях аятоллы Хомейни можно выделить две составляющие: ревизионистскую, подвергающую критике социальную политику шахского правительства, основывавшуюся на западных ценностях, и конструктивную, предлагающую свое видение общественного развития в исламском обществе.
Первая составляющая отвергает такие императивы западной цивилизации, как получение сверхприбыли в качестве конечной цели производства, индивидуализм, оправданность деления общества на преуспевающую элиту и париев, примат материального над духовным. Вторая нацелена на преобразование общества в духе исламских представлений о равенстве, справедливости и достойном человека благосостоянии. Так, в Конституции Ирана развитие экономики объявляется не самоцелью, а средством удовлетворения потребностей человека на пути его развития и духовного роста. В связи с этим исламское правление "обязано обеспечить соответствующие равные возможности для всех, занятость и удовлетворение потребностей человека для продолжения его развития".
При этом Конституция обязывает правительство создавать благоприятную атмосферу для дальнейшего развития моральных добродетелей, основанных на вере, богобоязненности и борьбе против всех проявлений разврата и упадка, обеспечить бесплатное среднее образование для всех, а также облегчить доступ к высшему образованию, устранить авторитаризм и монополизм и обеспечить участие всего народа в политическом, экономическом, социальном и культурном самоопределении.
Все перечисленные установки нашли свое отражение в практике исламского правления в Иране и принесли позитивные результаты. Главным результатом стала большая консолидация иранского общества по сравнению с шахским периодом и политическая нейтрализация значительных социальных групп, ранее стоявших в непримиримой оппозиции к правительству. Сделав упор на исламскую солидарность, с одной стороны и, признав права религиозных меньшинств - с другой, исламский режим снял остроту существовавшей в этой стране национальной проблемы и обеспечил территориальную целостность Ирана.
Иранская интеллигенция сегодня в основном спорит о методах совершенствования исламского правления в Иране, а не о путях его устранения. Причем речь идет не только о тех, кто проживает в Иране, но и о так называемой непримиримой оппозиции за его пределами. Например, на прошедшем недавно в США митинге сторонников Организации моджахедов иранского народа ораторы яростно клеймили правящий в Иране режим. Однако обращало на себя внимание то, что большая часть участвовавших в митинге иранок были одеты в традиционную исламскую одежду - хиджаб. Их нисколько не смущало, что этим самым они, вольно или невольно, разделяли исламские воззрения критикуемого ими иранского правительства.
Если иранское правительство сумеет наладить конструктивный диалог с молодым поколением, это наверняка послужит стабилизации общества. Ведь для молодежи главный вопрос состоит в том, чтобы она не подвергалась дискриминации и чтобы за ее счет не создавалось благосостояние других. В этом смысле у правящего режима есть на руках серьезные козыри.
Как известно, мусульманское духовенство обязано соблюдать скромность в личной жизни. В Иране вам с удовольствием покажут скромные апартаменты имама Хомейни, в которых он провел свои последние дни, и расскажут о его аскетизме. Его примеру следуют и нынешние руководители Ирана. Иранская Конституция является, пожалуй, единственной в мире, где четко зафиксировано положение о том, что "собственность лидера страны, президента, министров, а также их жен и детей проверяется главой судебной власти до и после окончания службы указанных лиц на предмет предотвращения ее незаконного приращения". Все это дает дополнительный стимул к взаимопониманию между иранской молодежью и правящим исламским режимом.
Следует признать, что на первых порах, борясь за право руководить Ираном после свержения шаха, духовенство довольно широко применяло методы подавления и дискредитации своих внутренних и внешних противников. Но даже в эти смутные и кровавые годы оно апеллировало ко всему иранскому народу и особенно к той его многочисленной части, которая игнорировалась шахским режимом и даже получила от духовенства специальный термин "мостазефин" - обездоленные. При этом речь шла не только о бедных и неимущих, но и обо всех иранцах, пострадавших от прозападной трансформации общества и выступивших за восстановление в стране традиционных духовных и моральных ценностей. В последующем исламский режим всячески инспирировал и поддерживал те мероприятия, которые приобретали всенародный характер, будь то массовые кампании по обличению США или Израиля, Запада или Востока, захват американского посольства, ирано-иракская война.
Постепенно такие общенародные мероприятия стали охватывать социальную и экономическую сферы: развернулась кампания по переходу на ношение исламской формы одежды, борьба с проституцией, алкоголизмом и наркоманией, создавались благотворительные фонды, превратившиеся со временем в неотъемлемую часть экономики. Только на первый взгляд может показаться, что эти меры носят исключительно популистский характер. На самом деле это эффективный способ убедить каждого иранца, что он - ценный и полезный член общества.
