Новые Кирилл и Мефодий

Вячеслав Ар-Серги и Рафаил Дюкин презентуют книгу «Вортча мадьёс».  Фото из архива Вячеслава Ар-Серги

Вячеслав Ар-Серги, которого называют классиком современной российской национальной литературы, – автор билингвальный: равно талантливо пишет на удмуртском и русском языках. А недавно в Ижевске вышла первая в истории книга на бесермянском языке «Вортча мадьёс» («Ворцинские сказы»). В нее вошли 24 очерка-сказа, посвященные судьбам жителей бесермянской деревни Ворца, что расположена в Ярском районе Удмуртской Республики. Написали книгу Вячеслав Ар-Серги и житель деревни Ворца, один из лидеров бесермянского культурного движения в Удмуртии Рафаил Дюкин. С Вячеславом АР-СЕРГИ побеседовал Княз ГОЧАГ.

– Вячеслав Витальевич, я знаю, что помимо ваших рабочих языков вы говорите еще на полдюжине других…

– Ну, это громко сказано… Наверное. Знаете, уважаемый Княз, знать язык в совершенстве могут только глубочайшие спецы-лингвисты, к коим я себя решительно не причисляю. Живой язык меняется ежедневно – это аксиома. Меня же совершенно устраивает уровень простого, обиходного, разговорного общения с моими собеседниками, и этого мне хватает. А бесермянский язык, довольно близкий к удмуртскому – понятный удмуртам, вошел в мою жизнь еще с юношеских лет, времен нашей дружбы с выдающимся бесермянским поэтом, писавшим свои стихи на удмуртском языке – настоящие шедевры, Михаилом Федотовым (1958–1995). Я помню мечту своего дорогого друга – о регулярной бесермянской печати, изданиях книг на его родном языке. Но в пору его мечты не было еще даже бесермянской письменности, сложить которую в практическом виде выпало вот нам – мне и двоюродному брату поэта Рафаилу Минмуллаевичу Дюкину. Человеку огневому, неравнодушному, депутату Ярского райсовета и умелому фермеру, художнику и музыканту. А какие он печи ставит в округе – просто загляденье!

– То есть вам выпало практически создать бесермянскую письменность… Стать, так сказать, бесермянскими Кириллом и Мефодием.

– Ох уж эти метафоры… Давайте их отставим чуть в стороночку. Но суть вашей мысли ясна – и она верна. Смотрите сами, бесермяне испокон веков проживали и живут в северных районах нашей Удмуртии и сопредельных ей территориях – это настоящие коренные жители нашего родникового края. До 30-х годов прошлого века их национальность была прописана в их документах – бесермянин, а потом их просто взяли и переписали ввиду близости их языка к удмуртскому – удмуртами. Некоторая же часть из них стала татарами, русскими… И было в ту пору бесермян более 10 тысяч человек. А вот в 1992 году Верховный совет Удмуртской Республики официально возвратил бесермянам их исконное самоназвание – бесермяне. Теперь они включены в реестр немногочисленных коренных народов РФ.

– И сколько сейчас насчитывается бесермян?

– Не знаю, сколько по новой переписи. Но по переписи 2010 года объявили себя бесермянами 2101 человек.

– Каждый народ живет в гармонической связке с другими народами. И исчезновение хотя бы небольшого звена – это большая потеря для человечества. Да и сила духа народа, думается, не только в его численности, а и в том, что, пройдя препоны истории, этот народ жив, стойко охраняет свое мирозданье, чтит историческую память, уважает символы самоидентификации. Об этом мне думается при виде вашей бесермянской книги.

– Вы правы, уважаемый Княз. Именно с этими мыслями мы и работали над созданием практической бесермянской письменности и написании первой литературной книги на ней.

– В XXI веке вы создали письменность народа. И где? В европейской части России – для его коренного немногочисленного народа, сроду не имевшего книг на родном языке. Это чудо! И теперь бесермяне читают вашу книгу на своем языке. Скажите, им нужна эта книга?

– Время покажет. А нам, авторам, она прежде всего нужна была как вещественная светлая память о нашем друге и брате, поэте Михаиле Федотове. Мы четыре последних года положили на претворение его мечты в жизнь и не жалеем об этом. К тому же эта книга стала и своеобразной литературной летописью бесермянской деревни Ворца. Ее герои, реальные люди, проживали в Ворце, всецело занятые деревенским трудом, – это Шуши Тёпан, Арбуз Митя, Олёк Педор, Щедпи Витя, Койык Микаль и другие. Они будто бы снова заговорили уже с нынешними ворцинцами – и это прекрасная беседа. Все биографии, жизненные пути-дорожки этих людей, малые и большие, вошли в великую биографию нашей страны. Были в них и войны, и недоедание с нуждой, были и радости побед, и горечи поражений, но всех их грела единая судьба нашей общей Родины…

– Как шла работа по созданию алфавита, правописания бесермянского языка?

– Очень нам помогли, конечно, работы ученых, исследователей бесермянского языка. Их статьи, книги, тезаурус бесермянского языка. Мы взяли в обиход нашего практического кириллического письма 39 букв. Мы добавили к русским буквам еще несколько букв вида аффрикат удмуртского строя и специальных знаков собственно бесермянского произношения. Именно по канону акустической слышимости звуков и было поставлено наше бесермянское письмо.

– Как вам работалось в соавторстве? Это же, наверное, непросто…

– Непросто. Но нам удалось вдвоем сделать то, что одному было бы совсем не под силу. Рафаил Минмуллаевич – отличный знаток всего бесермянского, а я – по филологической, литературной части. Конечно, спорили, а как же без этого? Мы ведь шли по самой что ни на есть целине. Без вешек, только по направлению. И знаете, что я скажу – нам не стыдно за свою работу. Мы сделали ее так, как замышляли, на пользу и прок. А если найдутся другие авторы за нами – да ради Бога! Мы только обрадуемся…

– Как восприняли сами бесермяне вашу книгу?

– Она вошла в обиход бесермянской жизни – и это главное. Были хорошие, задушевные презентации. Нам неимоверно были важны поддержки и Надежды Сидоровой из деревни Юнда Балезинского района, Сергея Невоструева из Жувама Юкаменского района, председателя бесермянского общества в Удмуртской Республике Валериана Сабрекова, специалистов Министерства национальной политики УР – их мнения весомы, достойны доверия. Нас тепло приветствовали и удмуртский ученый-литературовед Александр Шкляев, автор музыки к песням на слова Михаила Федотова, популярный наш бард Николай Мерзляков, сотрудники нашей Национальной библиотеки УР и районные библиотекари. И наши СМИ сказали доброе слово. Есть, наверное, и критики – а как же без них… Как говорят в таких случаях бесермяне: «Не бывает сенокоса без овода и комаров».

– Доныне у бесермян была бесписьменная литература. Теперь у них благодаря вам, как говорят литературоведы, литература младописьменная.

– Благодаря судьбе. Мы просто выполнили ее решение. По сей день ученые ведут жаркие споры – кто они, эти бесермяне? Или это тюркизированные финно-угры, или это финно-угризированные тюрки… Конечно же, по материальной культуре их основа – совершенно тюркская. Не зря, наверное, и в шутку и всерьез чувашский ученый-литературовед Атнер Хузангай видит место бесермян как можно ближе к его чувашам – в этом есть реальный резон. Посмотрите на бесермянку в национальном наряде – чувашка, да и только! Это знаменитое их такья (чувашская тухья) у незамужних, или кашпу (чувашское хушпу) у замужних, на голове – красота! Да, бесермяне до Средних веков проживали много южнее, ближе к Казани, но жизненно-исторические коллизии, вряд ли благоприятные, заставили их сняться с насиженных мест и перекочевать в нынешние места их проживания, в бассейны рек Чепца, Лекма и Лема. Здесь они стали близкими соседями удмуртов, да такими близкими, что в их беседе вскоре и переводчик стал не нужен. Но, говоря на понятном друг другу языке, они оставили собственную идентичность совершенно незыблемой. И поныне бесермянами и удмуртами определяется абсолютно четко и понятно – кто бесермянин, кто удмурт…

– Что можно сказать о будущем бесермян?

– О будущем вообще сказать никто ничего не может – кто его знает, что будет впереди. Наших народов, страны, Земли… Мы же не фантасты – это они все и вся знают. Я верю в то, что сегодня идет возрождение бесермянского народа. Когда в национально-культурное движение приходят настоящие патриоты – лидер ижевских бесермян Алексей Караваев, подвижница научного исследования бесермянских тем Елена Попова, беспокойный библиотекарь Татьяна Малых и другие, то есть надежда на то, что лебединая песня народа еще не спета. А до нее будет еще много и других песен – и веселых, и грустных. Конечно же, на родном языке.