Андрей Подушкин
И счастье ему ни к чему...
Александр Трифонов. Маяк
Тот конь. История еще одного чудесного превращения
Взял мужичок табачку,
Водочки прикупил.
Много ли надо мужичку?
Лишнего тот не пил.
Закурил мужичок, поддал
И обернулся конем.
Коня я того не видал,
Но много слыхал о нем.
***
Срамное удумали черти,
Явились они к дяде Васе,
И, на слово вы мне поверьте,
Решили его отматрасить.
Но только не вышло матраса
Из старого Васи-матроса,
Не вышло и Гондураса,
Как, впрочем, и альбатроса.
***
Эники-беники, дайте нам
веники,
Мы не работники, мы –
неврастеники,
Нам не помогут пожарные,
скорые,
Мы безнадежно-хронически
хворые.
Ни похвалы не выносим,
ни критики,
Мы – психопаты, типичные
нытики,
Мы не быки, не животные
жвачные.
Мы – дураки. И достаточно
мрачные.
***
Ходил я на берег реки
И там во все горло кричал:
– Эй, вы, рыбаки-дураки!
Рыбак мне один отвечал.
На чистом, родном языке
По матери крыл и отцу.
Свинчатку я сжал в кулаке
И вдарил ему по лицу.
Пинали меня рыбаки,
Болел я четырнадцать дней
И понял, что возле реки
Вести себя надо скромней.
Еще раз о счастье
Давайте поговорим
о счастье.
Хотя говорить о счастье –
глупо.
Упал самолет, развалился
на части,
Собрали сто три обгоревших
трупа.
А сто четвертый выжил,
Купил особняк в Крыму,
Купил себе водные лыжи.
И счастье ему ни к чему.
***
Перестанешь думать о боге –
Вырастут у тебя роги,
Вырастут хвост и копыты.
И пойдешь в попы ты.
***
Зарастают овраги ольхой,
Там хоронятся лютые звери.
И отважный охотник бухой,
Пожелавший сам это
проверить,
Заберется в ольховы кусты
И завалит матерого лося.
И домой, все четыре версты,
Будет лося волочь за волосья.
И расскажет потом:
– Ого-го!
В заовражье такие зверюги!
Я на днях завалил одного.
И покажет свой бицепс
упругий.
И покажет, вот – хвост,
вот – клыки.
Вот – копыта добытого лося.
И разбитые в кровь кулаки,
И рога, если очень попросят.
