Геннадий Кацов Год 2016-й, год Осипа Мандельштама (125-летие поэта) только начался. Мой любимый поэт, ваш любимый поэт, их любимый поэт, у нас и у них один из самых любимых и почитаемых. Я посмотрел у себя в ленте на Facebook: сегодня каждый седьмой-восьмой пост посвящен так или иначе творчеству Мандельштама или его биографии. Ясность «Камня», эстетический разворот в Tristia, «Воронежские тетради», воспоминания Надежды Мандельштам, Мандельштам и Сталин, все еще не расшифрованные «Стихи о неизвестном солдате», Мандельштам и Ахматова, Данте и Мандельштам... 27 декабря день смерти, 15 января день рождения, один из крупнейших русских поэтов XX века – кто бы с этим спорил.
Понятно, что власть все делает для того, чтобы тех, кого в свое время угробили, над кем всласть поиздевались и кто является гордостью русской культуры и несомненной ценностью мировой, ввести в Пантеон. Помнить, чествовать и ставить памятники. Естественно, не как жертвам репрессий, а любимым классикам литературы, театра, кино, архитектуры ХХ века. Прокрутите торжественное открытие Олимпиады в Сочи-2014: в театрализованном шоу «Сны о России» самые важные люди в истории страны – это Малевич (не Мандельштам, но не менее в десятку), Набоков, Шагал, Кандинский, конечно, рядом с Чайковским, Чеховым, Толстым и Достоевским.
Малевич умер в 1935-м, но доживи он до 1937-го, его ждала бы судьба Мандельштама. И Набоков, Шагал, Кандинский стали бы жертвами опалы, ссылок и расстрелов, не покинь они счастливо родину вовремя. Но сегодня родина-мать всех их любит, готова разделить уважение к ним со всем цивилизованным миром и зуб отдаст тем, кто предъявляет претензии, будто она косо, условно говоря, смотрит на Осипа Эмильевича или на Казимира Севериновича.
Черным квадратом и Камнем охальникам сразу по голове.
Во всем этом есть еще один, по крайней мере любопытный момент – это известная русская традиция если уж начинать славить и внедрять почет да уважение в массы, то до последнего, до дней последних донца. Так, почти за семь десятилетий советской власти, ее стараниями, камланиями, славословием и безгранично остервенелой пропагандой творчества А.С., отношение к Солнцу русской поэзии и Нашему Всему довели до того, что ни в семье и ни в школе, ни на уроке химии слушать о нем было уже невыносимо. Возвели кумирню, сделали идола, разве что не построили Мавзолей. Пригов удачно по этому поводу писал:
Невтерпеж стало народу:
Пушкин, Пушкин, помоги!
За тобой в огонь и воду!
Ты нам только помоги!
А из глыби как из выси
Голос Пушкина пропел:
Вы играйте-веселитесь,
Сам страдал и вам велю!
Лепить бога из смертного, особо в случаях, когда не сберегли, не простили, замордовали, ухлопали и пытались вычеркнуть из истории – известная русская забава. Но если уж этим занялись – то через край, с перехлестом, чтоб до икоты, чтобы тошно было, чтоб потом школьники на десятилетия в страшных снах вспоминали имя классика.
Кстати, за последние годы о Мандельштаме – масса написанного, снятого, сказанного, оцифрованного. Но 2016-й – особый случай, и сегодня от перегибов уже в начале тематического года начинает подташнивать.
Нью-Йорк, США
