Юрий Юрьев В одном из номеров «НВО» (№ 37, 2017) была опубликована статья «К-129: вопросы остаются». Соглашаясь в целом с духом и буквой статьи, автором которой является В. Самойлов, хотелось бы высказать несколько замечаний. Например, автор пишет, что американцы «не имели морального права беспокоить прах погибших»… Моральное право, когда речь идет о США, превращается в ничто: вспомним хотя бы никак не повлиявшие на исход Второй мировой и никому не нужные атомные бомбардировки японских городов в 1945 году. Что, янки после этого головы пеплом посыпали и слезно каялись перед японцами, как послевоенные немцы перед евреями, а современные россияне – перед поляками за Катынь? Плевать они хотели на моральные обязательства. Выгодно (или нужно) Америке, значит, с точки зрения морали, все хорошо.
На мой взгляд, вопросы о моральной стороне в этом случае в первую очередь следует адресовать тогдашнему командованию Тихоокеанского флота, ВМФ и Министерства обороны страны, которые ни после происшествия, ни потом не объявили миру об исчезновении нашей подводной лодки. Пропала лодка, пропал экипаж, в котором каждый, от командира до последнего матроса, давал присягу и помнил о ней до конца – «по приказу советского правительства я всегда готов выступить на защиту моей Родины…», а правительство, членом которого являлся и министр обороны, про них забыло или сделало вид, что забыло. Вот и стали лодка с экипажем беспризорной мертвой сиротой. Надо бы гордиться К-129, а у нас получилось по пословице: что с воза упало, то пропало. Так что не надо искать соринку в чужом глазу...
Далее. Автор позиционирует себя как ветеран-подводник и в то же время весьма скептически отзывается об американской стационарной системе слежения за подводной обстановкой (SOSUS). Зря. Стоящая на вооружении ВМС США уже несколько десятилетий SOSUS доказала свою эффективность, давая американцам возможность контролировать подводную обстановку на наиболее вероятных и опасных для них направлениях подводной войны. Имея данные SOSUS вкупе с координатами места столкновения К-129 с неизвестной американской подлодкой, доложившей по команде о происшествии, американцы смогли легко определить район поиска. Не исключаю также, что первоначально ВМС США могли и не знать, что на самом деле случилось с нашей лодкой после столкновения. Тогда, как нередко происходит в подобных случаях, повышенная интенсивность передачи и приема информации в наземных и развернутых на море сетях управления и связи советского ВМФ, а также усиленная активность надводных и воздушных сил ТОФ в определенном районе океана могли натолкнуть американцев на однозначный вывод относительно судьбы К-129.
Для полноты картины хотелось бы привести несколько цитат из книги П. Хухтхаузена и А. Шелдон-Дюпле «Военно-морской шпионаж» (Москва, издательство «Вече», 2013):
«По мере того, как останки лодки, удерживаемые механическим захватом, приближались к поверхности воды, некоторые элементы корпуса отрывались от него и вновь уходили вниз. Носовую часть корпуса подняли из воды и уложили на плавучую баржу для осмотра. После тщательной подготовки специалисты по конструированию лодок, судебные эксперты и инженеры спустились внутрь скрюченных останков лодки и стали копаться в вызывающих суеверный страх останках того, что было на лодке. Они хотели отыскать кодировочные книги и боеголовки – бесценные трофеи разведки. Найденное потрясло их.
Внутренняя часть корпуса, хоть и была искалечена огромным давлением на глубине, ясно показывала очень грубую конструкцию лодки. Стальные плиты корпуса имели разную толщину, а сварка оказалась грубой и неравномерной. Одна секция корпуса была усилена деревянными распорками; между внутренним и внешним корпусами лодки спасатели обнаружили балласт в форме сотен свинцовых грузиков, которыми, очевидно, вручную регулировали дифферент лодки. Присутствие таких примитивных устройств шокировало американских специалистов по конструированию лодок, которые предположили, что подобные грубые меры были предприняты для устранения серьезных дефектов устаревшей конструкции. Изъяны, обнаруженные в корпусе лодки, резко контрастировали с технически современными боеголовками на торпедах и ракетах.
Американцы извлекли из корпуса лодки останки по меньшей мере шести членов экипажа, которые затем были перезахоронены в море с соответствующими воинскими почестями. Все это снималось на видеокамеру как подтверждение того, что захоронение было проведено достойно; при погребении исполнялся гимн Советского Союза.
В 1975 году госсекретарь США Г. Киссинджер передал советскому послу А. Добрынину имена трех советских моряков, погибших на лодке. <…> Это была последняя информация, переданная американским правительством Советскому Союзу до его распада в 1991году. На следующий год представители ЦРУ и бывшего КГБ стали встречаться для обсуждения некоторых вопросов. Во время одной из таких встреч представители ЦРУ передали русским несколько документальных свидетельств подъема лодки, включая видеозапись захоронения русских моряков. В 2007 году американское правительство передало российскому флоту еще несколько предметов с поднятой лодки, включая колокол К-129 и фотоаппарат одного из членов экипажа».
Как пишет П. Хухтхаузен, «Год 1968-й был неудачливым для подводников. 24 января в Средиземном море Израиль потерял свою подводную лодку «Дакар», а 27 января, опять же в Средиземном море, пропала французская подводная лодка «Минерва». В марте в районе севернее Гавайских островов советский ВМФ лишился дизельной подводной лодки класса «Гольф» (К-129. – Ю.Ю.) со стратегическими ракетами, а в мае ВМС США к юго-востоку от Азорских островов потеряли атомную ударную подводную лодку «Скорпион», на которой произошел взрыв. Причина взрыва оставалась неизвестной».
Как офицер я уважаю военных моряков «вероятного противника», погибших при исполнении воинского долга. Как советский офицер я горжусь, что служил в Вооруженных силах страны, в которой служили и погибшие подводники с К-129. Вот только омрачают эту гордость разные необъяснимые вещи вроде упомянутых выше морального права, некачественной сварки и деревянных распорок со свинцовыми грузиками. И мне становится стыдно.
