Виктор Гущин Постижение сути проблем, в том числе и разрешение самых острых политических кризисов, непременно начинается с констатации очевидного. Чаще всего для этого требуются не столько мудрость и прозорливость, сколько решительность и мужество. Нынешняя ситуация в России, связанная с серийными террористическими акциями против населения, относится к категории именно таких маниакальных кризисов.
Итак, констатация первая. Против России развязана крупномасштабная террористическая война. Прежде всего эта война психологическая, в которой традиционно-хрестоматийные понятия, связанные со стратегией и тактикой обычных боевых действий, не работают. Для террористических операций не существует ни линии фронта, ни глубокого тыла. Для террористов нет ничего запретного, невозможного, недопустимого.
Те, против кого развязана террористическая война, должны понимать, что она идет не на жизнь, а на смерть. С точки зрения террористов, страх перед гибелью должен быть тотальным. Исключения не должно быть ни для кого. Включая стариков, женщин, младенцев. Конечно, террористическая война - это война на уничтожение. Но уничтожение особого рода. Террор - это война прежде всего на уничтожение человеческого достоинства. Уничтожение страхом.
Констатация вторая. Террористическая война - это война заведомо более слабого против заведомо более сильного. Главное психологическое оружие слабого в такой борьбе - обратить силу сильного против него же самого.
Применительно к нынешней России это может означать только одно - возбудить, подогреть и направить ненависть народа против собственной власти. Надо отдать террористам должное, они подобрали для объявления такой войны самый подходящий вариант. Пропасть между народом и властью как никогда глубока. Власть и так выглядит кругом во всем виноватой. Достаточно лишь подлить масла в огонь - и дело сделано.
Психологическая ставка нынешнего антироссийского терроризма - доведение людей до состояния ужаса. Именно с этой целью террористические акты происходят в так называемых спальных районах, по ночам. То есть именно там и тогда, где и когда человек привык чувствовать себя в наибольшей безопасности - под крышей собственного дома, в собственной постели. Если и здесь нельзя укрыться, значит, спасения нет вообще.
Взрыв на Манежной должен, по-видимому, означать, что для террористов даже кремлевские стены не преграда. Взрыв 13 сентября, в день траура по погибшим под обломками домов в Буйнакске и на улице Гурьянова, - циничная демонстрация бессердечности. Взрыв 16 сентября произошел почти у самого порога районного отделения милиции. Все эти факты и обстоятельства должны свидетельствовать, что террористы намерены идти до конца и взрывы будут происходить с неотвратимостью восхода и захода солнца.
Констатация третья. Инициаторы террористической войны от своих целей и намерений никогда и ни за что не откажутся. Они либо добьются свержения российской власти нашими же руками, либо погибнут все до единого. Такова объективная логика психологической террористической войны. Ошибаются те, кто видит ее причины в ответной реакции на нанесение террористам тех или иных локальных поражений. Но на этот раз это вовсе не так. В нашем случае корни психологической террористической войны уходят в далекое прошлое. Мы долгое время не придавали значения заявлениям, что организаторы террористической войны против России, по сути дела, не прекращали ее несколько столетий. Победа над Россией, говорили они, - это даже не исторический, а генетический долг, своего рода торжество Давида над Голиафом. Нам остается только одно - либо принять брошенный вызов, либо погибнуть. Иного выбора нет.
Теперь, покончив с констатациями, необходимо определить позиции в борьбе против психологической террористической войны. На первый взгляд таких позиций тоже три.
Позиция первая. Терроризм не подпадает под действие каких бы то ни было законов. Суждения некоторых высокопоставленных российских государственных деятелей, что Россия никогда не унизится до ответных террористических действий, что они никогда не будут действовать по принципу "око за око, зуб за зуб", может, и благородны, но глупы. Применительно к борьбе с терроризмом подобного рода заявления не могут быть расценены иначе, как капитулянтские, поощряющие дальнейший террор против беззащитных людей.
Умиротворять террористов, после того что они уже совершили, не может никто и ничто. Если что и способно вызвать с их стороны уважение, коль уж употреблять это слово в нынешнем контексте, так только готовность участвовать в схватке без оглядки на какие бы то ни было законы, нормы и правила. Борьба с терроризмом - это бой зла против зла. В своем абсолютном выражении. Справедливость и гуманизм не в том, чтобы отказаться от радикальных методов борьбы с террором и терроризмом, а в том, чтобы их применить. Победить террор можно только его же методами. Причем не только на его территориальном, но прежде всего его психологическом поле.
В конце концов сама власть должна понять, что перед лицом террористов она не имеет права перекладывать ответственность за обеспечение безопасности на плечи рядовых граждан. Этого не делала ни одна страна, подвергшаяся террористическим акциям. Власть обязана демонстрировать уверенность в собственных силах и действительную готовность бороться с терроризмом. Любыми методами и средствами включая акты возмездия. Как это делали спецподразделения США, Германии, Франции, Израиля.
Позиция вторая. Ни в коем случае нельзя создавать впечатление, что за спиной террористов стоят некие могущественные силы. Это невозможно по существу и очень опасно психологически. Нельзя раздвигать масштабы психологической войны, нельзя вовлекать в нее посторонние силы. Если такие заявления звучат, что, к сожалению, происходит, они только укрепляют террористический кураж. Терроризм нельзя политизировать или идеологизировать, тем более изображать его чуть ли не международным заговором против России. Подход к терроризму может быть только один. Это варварство и бандитизм. И никакой иной перспективы у терроризма и террористов, кроме смерти и возмездия, нет.
Позиция третья. Еще более опрометчивым шагом, чем попытки интернационализировать или идеологизировать терроризм, может стать уже обнаружившее себя стремление некоторых российских деятелей извлечь из объявленной России террористической войны собственные политические выгоды. Поиски "пятой колонны" или врагов в собственном доме, вплоть до Кремля, на руку только террористам. Видимые преимущества таких внутренних "разборок" имеют заведомо конъюнктурный характер.
Похоже, объявленная России террористическая психологическая война обрела позиционный характер, чреватый новыми взрывами. И так будет до тех пор, пока мы не осознаем, что в такой войне у нас только один выбор - победить. Любыми доступными способами и средствами.
