Джордж Робертсон
 |
 |
В НАСТОЯЩЕЕ время в отношениях между НАТО и Россией существует парадокс. С одной стороны, у нас огромный круг вопросов, которые мы должны решать вместе, - от проблем ядерной безопасности до борьбы с международным терроризмом. Но с другой - мы до сих пор так и не смогли задействовать существующий в этой области потенциал сотрудничества, потому что по-прежнему зациклены на своих разногласиях. Чем объяснить такое положение?
Отчасти тем, что даже через десять лет после окончания идеологической и военной конфронтации в Европе мы все еще цепляемся за старые стереотипы. Они выходят на первый план, как только намечается расхождение наших интересов или взглядов. Самый наглядный пример этого - Косово.
Союзники по НАТО и значительная часть международного сообщества рассматривали предпринятые в Косово действия как борьбу за предотвращение гуманитарной трагедии и дестабилизации в более обширном регионе, равно как и за утверждение основных ценностей, на которых должна строиться Европа XXI века. Между тем многие в России, как представляется, восприняли действия НАТО как геополитический заговор, направленный на утверждение постоянного присутствия Североатлантического союза на Балканах. Россия также осудила НАТО за то, что та начала действовать, не дожидаясь принятия конкретной резолюции ООН по данному вопросу. НАТО же утверждала, что действует в духе Устава ООН. А добиться принятия резолюции было невозможно именно в силу известной позиции России в Совете Безопасности ООН. Короче говоря, в то время как Россия обвиняла Запад в односторонних действиях, Запад исходил из того, что в действительности именно Россия проявляла нежелание разделить ответственность за предотвращение эскалации новой трагедии на Балканах.
Хочу быть правильно понятым: нет ничего необычного в расхождениях по такому важному вопросу, как Косово. Даже союзники по НАТО не всегда были единодушны в своих подходах к этой сложнейшей проблеме. Однако мы смогли решить наши внутренние проблемы путем открытого диалога. В то же время реакция России, по мнению стран - членов НАТО, являлась отражением скрытого опасения того, что позиция НАТО определялась некой сознательной антироссийской интригой и пренебрежением интересами России. В конце концов наши консультации в рамках Совместного постоянного совета НАТО-Россия были отданы в жертву подобному взгляду: несмотря на то что в ходе нарастания косовского кризиса у нас состоялось множество откровенных и чрезвычайно полезных обсуждений, Россия приняла решение прервать их после начала военно-воздушной операции НАТО. Консультации впоследствии возобновились, но пока они ограничиваются вопросами, связанными с положением на Балканах.
Не хочу сказать, что наши расхождения - это просто "недопонимание". Некоторые из наших разногласий являются вполне реальными и значительными. Однако возражения у меня вызывает то, как мы подходим к этому явлению. Мы не можем позволить нашим разногласиям поставить под угрозу весь круг вопросов, составляющих суть взаимоотношений между НАТО и Россией, видя в этих взаимоотношениях что-то вроде лишней роскоши. НАТО и Россия играют ведущие роли в обеспечении европейской безопасности, и постоянный диалог по стратегическим вопросам отвечает как нашим взаимным интересам, так и интересам всех остальных государств.
НАТО и Россия следовали этой логике на протяжении нескольких лет. Разрывая паутину недоверия времен холодной войны, мы добились такого прогресса, о котором раньше не приходилось и мечтать. Подписание в мае 1997 г. Основополагающего акта НАТО-Россия и создание Совместного постоянного совета стали поворотным моментом в истории европейской безопасности. Отныне НАТО и Россия не будут рассматривать друг друга как противника. Отныне мы будем советоваться по основным вопросам, затрагивающим нашу безопасность. Отныне безопасность не будет той игрой с нулевым результатом, когда выигрыш одной стороны означает проигрыш другой.
Наша Рабочая программа являлась отражением этого нового подхода к безопасности на основе сотрудничества. Она охватывала целый ряд вопросов, которые нам предстояло решать вместе, в том числе предотвращение распространения ОМУ, переподготовка военнослужащих, сотрудничество в сфере науки и окружающей среды и взаимодействие в области вооружений. Уже обсуждалось создание Информационного бюро НАТО в Москве, а Военная миссия НАТО в российской столице должна была вот-вот открыться. Ни одно из этих событий не изменило бы мгновенно ход истории. Но нам казалось, что при условии последовательной реализации этих планов в полном объеме они могли бы привести к революционным переменам - когда былые противники стали бы партнерами и друзьями.
НАТО и Россия смогли добиться указанных результатов совместными усилиями, поскольку мы отказались от идеологии в пользу прагматизма. В своей решимости принять на себя совместную ответственность НАТО и Россия действовали исходя из своих стратегических интересов, а не исторических рефлексов. У нас появился исторический шанс, и мы постарались им воспользоваться. Более того, к моменту подписания Основополагающего акта практика все более подталкивала нас к сотрудничеству, и военнослужащие государств НАТО, стран-партнеров и России уже успешно взаимодействовали в Боснии. В то же время российские офицеры работали в штаб-квартире вооруженных сил НАТО в Бельгии, с тем чтобы способствовать нашему военному сотрудничеству в Боснии. Таким образом, дальнейшая структуризация политических взаимоотношений между НАТО и Россией представлялась и логичной, и неизбежной. По сути дела, признавалась непреложная политическая реальность - мы просто-напросто обречены на сотрудничество.
По сути дела, и в Косово превалировали те же мощные политические факторы, побуждавшие нас сотрудничать. Хотя взгляды Запада и России не всегда совпадали, мы выработали общий дипломатический подход к путям прекращения конфликта и сейчас предпринимаем совместные усилия в этом регионе для обеспечения прочного мира. На решение нашей общей задачи - мирный Косово в рамках демократической Югославии - уйдут годы напряженного труда. Но НАТО и Россия, безусловно, справятся с ней, если совместно будут держать ситуацию в поле своего внимания.
Совершенно очевидно, что наше сотрудничество на Балканах сыграет определяющую роль в дальнейшем развитии взаимоотношений между НАТО и Россией. Однако почему мы должны ограничивать наш диалог лишь Косово? Не является ли Косово доказательством того, что скорее ограниченность, а не широта дискуссий вредит нашим отношениям?
Убежден, что нарочитое молчание не принесет пользы европейской безопасности. Нам нужен самый широкий диалог как в рамках Совместного постоянного совета, так и в других органах. У нас широкий круг вопросов для обсуждения. Возьмем, к примеру, проект новой российской военной доктрины. У нас вызывает беспокойство тот факт, что проект отходит от принципа взаимной безопасности на основе сотрудничества, поскольку основывается на более мрачной, более конфликтной картине международных отношений. Предметом общей озабоченности является и Чечня. Безусловно, каждое суверенное государство может - и должно - бороться с терроризмом. Однако мы всегда должны задаваться вопросом: действительно ли поставленная цель оправдывает используемые средства? Данный конфликт не только вызывает серьезную озабоченность в гуманитарном плане, но и поднимает другие вопросы. Нынешнее присутствие российских вооруженных сил на Кавказе превышает существующие и планируемые ограничения, зафиксированные Договором об обычных вооруженных силах в Европе. Исходя из этого конфликт может оказать отрицательное влияние на успешное завершение стамбульской встречи в верхах ОБСЕ, намеченной на вторую половину этого месяца. Как Россия, так и Запад возлагают на этот саммит большие надежды, рассчитывая, что он поможет устранить препятствия на пути возобновления сотрудничества между НАТО и Россией. И мы не должны упустить эту возможность.
Все вышесказанное приводит меня к одному ясному выводу: мы должны освободить взаимоотношения между НАТО и Россией от этой искусственно затянутой на них смирительной рубашки. Нам необходимо продолжать наш диалог без каких-либо нами самими вводимых ограничений. Разногласия - это повод расширять, а не сужать общение. Десять лет спустя после окончания холодной войны, на пороге XXI века, взаимоотношения между НАТО и Россией должны превратиться в подлинное стратегическое партнерство. Так займемся же делом.
