Развитие современного мира идет по опасному пути

В НАЧАЛЕ недели на Северном Кавказе побывала представительная делегация Организации исламская конференция (ОИК). В ее составе были министры иностранных дел Ирана, Таиланда и Республики Катар, духовные исламские лидеры, представители деловых кругов стран - участниц ОИК. Целый день делегация ОИК совершала перелеты между Дагестаном, Ингушетией и Северной Осетией, знакомясь с положением, сложившимся с вынужденными переселенцами из Чечни, и только в два часа ночи среды часть делегации вместе с министрами вылетела в Тегеран. С 23 часов вторника до 2 часов среды министры иностранных дел государств - членов ОИК вели диалог со мной. Этот визит стал поводом задуматься о сущностно-важных для России вещах, в значительной степени могущих определить ее место как мировой державы в XXI веке.

ОИК является авторитетным международным центром, объединяющим в своем составе не один десяток государств, и представляет серьезную политическую силу. ОИК - одна из самых больших организованных международных структур по демографическому составу и геополитическому потенциалу, обладающая гигантскими природными ресурсами. ОИК в послевоенные годы по очень многим вопросам играла важную роль, а ее подходы в ближневосточных или балканских вопросах всегда учитывались в мировых дипломатических кругах. Председательствует в ОИК сегодня Иран. Как известно, Иран держится в стороне от тех стран, которые открыто заявляют о якобы имеющихся у них на Кавказе особых национальных интересах. Кстати сказать, Иран не относится и к категории тех государств, которые, не выступая с подобными декларациями, активно и постоянно работают через свои спецслужбы на Северном Кавказе. В таком контексте пребывание делегации ОИК в нашем регионе и состоявшийся с ней во Владикавказе обмен впечатлениями от поездки в Дагестан и Ингушетию вселяют надежду на то, что взвешенность и конструктивность позиции Ирана как председателя ОИК сыграет положительную роль в оценке этой организацией событий в Чечне.

При этом надо особо отметить, что уровень и тон претензий европейских организаций к России намного выше и агрессивнее, чем у ОИК. Это особенно наглядно проявилось на Стамбульской встрече глав государств и правительств членов ОБСЕ. Казалось бы, все могло быть с точностью до наоборот. Было бы большой ошибкой, с серьезными последствиями для России, рассматривать события на Северном Кавказе в отрыве от многолетнего и очевидного стремления некоторых государств вбить клин между Россией православной и Россией мусульманской. В конечном счете за этим стоит желание столкнуть Россию со всем исламским миром. В этом не снимаемая с повестки дня уже многие годы сверхзадача некоторых стран (в частности, евроатлантического сообщества), которые хотели бы изолировать Россию. Если же мы будем подходить к событиям на Северном Кавказе локально, то мы можем упустить из виду их первопричину. В таком контексте возникает вполне одобрительное отношение к регулярным встречам председателя правительства России и других наших государственных деятелей с представителями мусульманского духовенства в самой России. Вполне объяснимо, что мы уделяем этому вопросу перед лицом реальной опасности повышенное внимание.

Весь мир должен знать, что Россия за широкое сотрудничество на международной арене, в том числе с исламскими государствами. Это одновременно и сигнал всему сообществу стран и народов, что мы никогда не забываем историческую и политическую природу нашего Российского федеративного многоконфессионального, многонационального государства, его евразийскую суть. В этом одна из особенностей России, отличающая ее от многих других стран. Даже в сложный период антитеррористической кампании следует помнить, что она проводится исключительно для того, чтобы защитить интересы всех народов РФ, включая и чеченский народ, чтобы сохранить многоконфессиональную гармонию.

Невостребованным потенциалом в области внешних отношений России в наши дни является восточное направление. Понятно, что наше стремление углублять технические, культурные, даже просто торгово-экономические отношения с восточными странами может вызывать довольно нервозную реакцию со стороны наших европейских, западных партнеров. Эта отрицательная реакция может быть и завуалированной, и открытой. Достаточно периодически это повторяется в открытой форме, когда беспричинно делаются заявления о якобы неправомерном нашем сотрудничестве с Ираном, скажем, в некоторых сферах ядерной энергетики. То же самое относится к нашему партнерству с Ираком. Между тем Россия во взаимоотношениях со всеми странами без исключения строжайшим образом выверяет свои новейшие технические и технологические программы в рамках всех международных конвенций и соглашений, не только ООН, но и специализированных учреждений типа МАГАТЭ. Еще большее беспокойство на Западе вызывает усиление политических контактов России со странами ОИК.

Близкое или одинаковое понимание необходимости борьбы с крайними формами экстремизма и сепаратизма в России должно вроде бы правильно всеми оцениваться. Однако мы не всегда наблюдаем принципы учета интересов России. Совсем недавно на Северном Кавказе побывал комиссар Совета Европы по правам человека. Одновременно господин Роблес является министром юстиции Испании, в которой есть и своя стародавняя проблема басков, одна из крайних организаций которых исповедует радикальные взгляды. Казалось бы, наступило время, когда терроризм и экстремизм, появившиеся в России (но возникшие, кстати, не у нас!), требуют международного объединения в противостоянии им. И уж в такой ситуации Совету Европы надо вроде бы в первую очередь, в режиме быстрого реагирования, выработать общеевропейскую конвенцию, пресекающую наемничество, классифицирующую это явление, как вторжение во внутренние дела другого государства. Вместо этого ряд авторитетных международных организаций начинают исследовать положение с правами человека в России. Причем выводы делаются только по увиденному в местах сосредоточения беженцев. Конечно, мы должны прилагать все усилия в гуманитарной сфере, потому что речь идет о наших российских гражданах, но может ли это заменить острейшую необходимость объединения усилий по борьбе с теми явлениями, которые как раз и есть первопричина страданий этих людей, в частности, с терроризмом и наемничеством? Думается, Совету Европы по следам печально происходящих в России и в целом в Европе событий было бы полезнее срочно выработать эффективный международно-правовой документ по вопросам борьбы с наемничеством.

Если объективно исследовать некоторые факторы в случае с Чечней, то с Кавказа мы можем невольно перенестись в совершенно другие пространства и плоскости. Мы можем окунуться в более сложную и неожиданную проблему, которая заключается в том, что искусственное формирование многонациональных территорий за счет вытеснения других этносов порождает почву для национальной нетерпимости, изоляционизма, и просвещенная Европа должна думать о том, чтобы на всей ее территории и за ее пределами не относиться к этой проблеме конъюнктурно. Развитие современного мира накануне третьего тысячелетия идет по опасному пути. Кавказ, как и Балканы, тому подтверждение. Конфигурация мира приобретает национальные очертания и оттенки. Превалирование одного этноса над другим в любой точке Земли снижает потенциал и самого этноса, и других народов.

Почему в традиционных исламских государствах через горький опыт терпимо и уважительно относятся к другим духовно-религиозным культурам? Иначе, наверное, просто нельзя.

Думается, что в канун большого религиозно-духовного праздника, каковым является приближающееся двухтысячелетие Рождества Христова, многоконфессиональная Россия должна предстать как защитница всех народов и религий. Немалую роль в этом могла бы сыграть Православная Церковь и мусульманское духовенство.