Александр Хандруев Видный советский экономист А.И. Анчишкин как-то сказал: "Прогнозирование экономических процессов тем отличается от гадания на кофейной гуще, что последнее порой сбывается". Сказанное в полной мере можно отнести к валютным курсам. Сколько было насмешек над "деревянным" рублем! После 17 августа 1998 года по нему, казалось, звонил колокол, а сейчас только ленивый не говорит о привлекательности рублевых сбережений. Некоторые горячие головы предрекают, что укрепление рубля будет происходить в течение ближайших 10 лет. Словом - всерьез и надолго.
В начале 1999 года зазвучали фанфары в честь рождения новой валюты - евро, а уже в октябре 2000 года, когда соотношение евро-доллар упало до 0,84, прошел слушок о возможном возвращении Германии к марке. Сейчас же евро вот-вот достигнет отметки 1,3. Однако и это не всем добавляет оптимизма. Победа над долларом может оказаться пирровой - экспорт из стран, входящих в еврозону, становится все менее выгодным.
Так что же происходит с долларом? Ответ на этот вопрос, на мой взгляд, обескураживающее прост. Ничего особенного.
Вспомним - рост евро обозначился с лета 2002 года. Однако за этим отнюдь не стоит какого-либо очередного "экономического чуда" в европейских странах. Темпы экономического роста не превышали 1,5%, высокой остается безработица, которая в Германии достигала почти 9%. Франция и Германия вышли за пределы трехпроцентного дефицита своих бюджетов. Зона евро гораздо меньше отвечает критериям "оптимальной валютной зоны", чем доллар США. В то же время по итогам 2003 года экономический рост в США составит, вероятно, около 3,5%. Несмотря на низкие процентные ставки, наметилась тенденция к усилению притока капитала в США.
Сказанное отнюдь не означает, что обесценение американского доллара не имеет под собой никаких объективных причин. Они очевидны. Это прежде всего дефицит федерального бюджета и дефицит платежного баланса по счету текущих операций. И то и другое достигает уже пугающих размеров. Дефицит платежного баланса по счету текущих операций к концу 2004 года может составить 7% от ВВП, или почти 800 млрд. долл. Что касается дефицита федерального бюджета, то с 1992 по 2000 год США жили под знаком его сокращения и даже образования профицита. Однако экономический спад и увеличение ассигнований на борьбу с международным терроризмом привели к стремительному росту дефицита федерального бюджета.
Вопрос заключается в том, почему администрация Белого дома, заявляя словами министра финансов Сноу о своей приверженности "сильному" доллару, ничего не предпринимает в его защиту? Ответ прост. С точки зрения задач текущей экономической политики Соединенным Штатам в настоящее время выгоден "слабеющий" доллар. И эта выгода - вопрос не добровольного выбора, а осознанной необходимости. Сохранять "сильный" доллар нынешняя администрация и ФРС сейчас попросту не в состоянии.
Экономический спад привел к расстройству сложившейся за последние примерно 20 лет модели развития американской экономики, основанной на "сильном" долларе. Для стимулирования деловой активности денежные власти США пошли на снижение ставки учетного процента до минимального с начала 60-х годов ХХ века значения - 1%. Но объемы импорта продолжали превышать экспорт товаров и услуг. Дефицит текущего счета платежного баланса нарастал словно снежный ком. Несмотря на разбухание дефицита бюджета, президент Буш на днях вновь заявил о намерении продолжать политику снижения налогового бремени.
В этих условиях на словах можно говорить о приверженности к политике "сильного" доллара, но проводить ее на практике означало бы подталкивать американскую финансовую систему к пропасти. По своей сути ослабление доллара означает не что иное, как уход от дефолта и перекладывание решения части проблем на другие страны.
Здесь трудно удержаться от одной исторической аналогии, хотя она и не является экономически безупречной. Речь идет о дефолте в России. Если бы в начале 1998 года правительство и Банк России прислушались к озвученному тогдашним заместителем секретаря Совета безопасности Борисом Березовским предложению провести корректирующую девальвацию рубля, то дефолта можно было бы избежать. Аналогичное предложение Сороса прозвучало летом 1998 года, но тогда делать это было слишком поздно. "Бикфордов шнур" банкротства государственных финансов был уже подожжен. Навязанная Международным валютным фондом и непрофессионально проводимая российскими органами денежно-кредитного регулирования политика "сильного" рубля обернулась национальным позором.
Вернемся, однако, к американскому доллару. Совершенно очевидным является то, что "слабеющий" доллар помогает, во-первых, снимать остроту кризиса платежного баланса США. Напомню, что США вывозят товаров всего на 11%, а ввозят на 17% от ВВП. Во-вторых, низкие процентные ставки в США позволяют финансировать дефицит бюджета за счет выпуска государственных ценных бумаг с максимально высоким инвестиционным рейтингом. Попросту говоря, пользуясь статусом доллара как резервной валюты, США может себе позволить переложить финансирование части своих расходов на плечи остального мира.
Однако всему есть свои пределы. МВФ уже высказал определенные опасения относительно того, что "неупорядоченное" снижение обменного курса доллара может привести к разгулу валютных спекуляций, которые нанесут урон международной финансовой архитектуре. Однако примерно 75% (более 2 трлн. долл.) всех официальных международных резервов держится в долларах, при помощи долларов совершается подавляющая часть международных сделок и расчетов. Эрозия доверия к доллару, естественно, вызывает беспокойство. Слова об опасности "неупорядоченного" снижения обменного курса доллара означают, на мой взгляд, завуалированный призыв к США перейти при посредничестве МВФ от свободного к управляемому "плаванию" доллара. Но, судя по всему, к этому не готовы ни США, ни Европейский Центральный банк.
Не обернется ли эрозия доверия к доллару его полномасштабным кризисом? Смогут ли корректирующие рыночные механизмы оказаться в достаточной степени эффективными? Думаю, что за кулисами большой политики эти вопросы в той или иной редакции уже ставятся. Но означает ли это, что вмешательство денежных властей вероятно? Гадание на кофейной гуще показывает, что в случае, если обменный курс евро-доллар приблизится к отметке 1:1,35, появятся некоторые основания для утвердительного ответа на этот вопрос.
