Виктор Кременюк В многочисленных комментариях по поводу итогов выборов в Думу и выборов президента России часто сквозит мысль о том, что был нанесен серьезный удар по оппозиции, что отныне никто, ни справа, ни слева, не будет мешать президенту и «Единой России», а также всей центристской группировке осуществить задуманные преобразования.
Трудно сказать, чем навеяны подобные мысли и насколько правильно они отражают то, что нужно России именно сейчас: без оппозиции не обходилась еще ни одна политическая система (даже в самых авторитарных системах она обязательно присутствовала – уж такова человеческая природа). Да и вообще – насколько правильно ставить вопрос о «безоппозиционности» развития с точки зрения человеческого опыта и реалий современного мира? Оппозиция нужна всем и всегда, иначе возникает опасность «кривого зеркала», нарциссизма, самолюбования, которые ведут в тупик. Кроме того, нынешние ожидания мирового сообщества от внутреннего устройства отдельных стран переходного типа, а Россия принадлежит к их числу, содержат прямые рекомендации поощрять независимые средства массовой информации, не мешать оппозиционным партиям и движениям бороться за свои идеалы, стремиться к сотрудничеству между властью и оппозицией.
Можно также сказать, что таково требование времени, сформулированное в качестве универсального закона победившей в холодной войне стороной. С этой точки зрения вызывает тревогу сверхзадача, которую преследовал правящий в России режим в ходе недавних выборов – либо вовсе покончить с оппозицией, либо, если это не удастся, свести ее к минимуму. В принципе, как показали события, это достижимо, и именно такова сегодняшняя действительность.
Успешное решение этой задачи способно ослабить критические настроения внутри страны и ослабить позиции сил, выступающих против политики президента Путина. Но одновременно оно может поставить Россию в сложное положение если не изгоя, то, во всяком случае, чужака среди стран демократической ориентации, а это уже чревато серьезными последствиями. Спору нет, то, что происходит в России, прежде всего – предмет озабоченности россиян, а не иностранцев. Хотя, с другой стороны, как посмотреть: Россия – слишком крупный субъект международных отношений, обладающий к тому же огромной ядерной мощью, чтобы события внутри нее не волновали другие страны. И в этом смысле, если создается впечатление, будто в России идет формирование полицейской системы, о ее движении в сторону авторитаризма (а борьба против оппозиции дает основание говорить об этом), то все остальные страны как на Западе, так и на Востоке будут испытывать законное беспокойство. Уже одно это способно создать барьер отчуждения вокруг России.
Демократическая Россия с прозрачным политическим процессом, с ясной внешне- и внутриполитической стратегией – приемлемый партнер, даже несмотря на устрашающие размеры ее ядерных сил. Россия же скрытная, управляемая безальтернативной системой власти, дает повод бить тревогу и укреплять структуру международной безопасности против нее. Отсюда и возникает неодолимая тяга некоторых стран и блоков определять Россию как все еще опасный источник угрозы в адрес соседей и в целом международного мира.
Недавний этап в расширении НАТО – достаточно убедительный пример и того, что такие опасения существуют, и того, что имеются средства противостоять опасности со стороны России, если таковая возникнет. Специфика современного этапа в развитии международной обстановки такова, что если тот или иной режим, в силу разных обстоятельств, вызывает тревогу у собственных граждан и у населения других стран, то любые попытки подавить оппозицию внутри страны ведут к росту сопротивления внешней среды.
Саддам Хусейн в свое время, казалось бы, сделал все для того, чтобы разделаться с внутренней оппозицией. Она практически исчезла в Ираке, но это не спасло его от еще более опасной оппозиции со стороны могущественных государств, которые пошли на все, в том числе и на военные действия, чтобы разгромить его режим и стереть его с лица земли. Поэтому, ставя такие задачи, как создание авторитарного режима, подавляющего оппозицию и независимые СМИ, надо понимать, что это выводит вопрос об оппозиции на внешнюю арену, туда, где имеются достаточно мощные средства, способные либо убедить, либо заставить российский режим изменить свое отношение к «управляемой демократии».
Речь не обязательно идет о рецидиве холодной войны, хотя и это исключать рано, но, учитывая высокую степень зависимости России от зарубежных рынков сбыта энергетического сырья и источников продовольствия, медикаментов, бытовой электротехники и т.д., нетрудно понять, насколько уязвимой окажется Россия, если сочтет, что ей необязательно прислушиваться к советам друзей.
