Валиулла Якупов Трудно не согласиться с расхожей фразой, что «у террористов нет национальности и нет веры», потому что террористами зачастую движут не собственно религиозные, а политические, экономические и социальные причины. Если говорить о религиозной, исламской компоненте, то надо заметить, что ислам не является единым феноменом, он, как и другие мировые религии, имеет свою ортодоксию и сектантскую периферию.
И хотя у отдельных террористических актов имеется, к сожалению, «мусульманское» лицо, сами террористы не являются классическими мусульманами. Они представляют сектантское крыло в исламе, известное как секта салафитов-ваххабитов. И эта секта относится к разновидности фашизма. Фашизм, если иметь в в виду религиозную компоненту, как известно, был и «протестантским», и «католическим», но никогда не проистекал из религиозной культуры. Понятно, что и мусульманские народы не обошло это явление.
Идеология, которую исповедуют салафиты-ваххабиты, как раз и является проявлением «мусульманского» фашизма. Поэтому решение проблемы терроризма мне видится в противостоянии этой разновидности ислама.
Широкое общественное мнение зачастую не разделяет собственно ислам и его сектантскую разновидность. Если никто не путает, грубо говоря, баптиста и православного, то в исламе такого четкого разделения в общественном мнении до сих пор не сформировано. Хотя Россия познакомилась с мусульманскими сектантами, с ваххабитами не в Беслане, но до сих пор мусульманином называют и ваххабита, и ортодоксального мусульманина. Болит душа, когда наблюдаешь эту путаницу в СМИ или в выступлениях политиков. Убежден, нужно внедрять в общественное сознание это разделение. А то у нас даже сами мусульмане считают ваххабитов мусульманами. Здесь тоже нужны определенные просветительские усилия. Иначе трудно будет решить назревшую проблему борьбы с ваххабизмом, которая требует репрессивных мер со стороны государства. В противном случае под каток репрессий угодит весь ислам. Особенно классический.
Этот процесс должен вестись в двух направлениях. Селективное уничтожение – не боюсь этого слова – сектантских проявлений и одновременно государственная поддержка мусульманской ортодоксии. Сегодня среди госчиновников даже на микроскопическом уровне такой поддержки нет. Татарстан не исключение. Здесь госчиновники открыто борются, например, с мазхабом Абу Ханифы, хотя это самое толерантное, самое либеральное исламское явление. Во многом благодаря тому, что татары – приверженцы мазхаба Абу Ханифы, у нас в Татарстане не пролилась кровь в религиозном противостоянии Библии и Корана. А между тем многие чиновники и ученые ставят задачу уничтожить ханафизм как явление, то есть хотят уничтожить толерантный ислам. Это очень опасно. Хотелось бы, чтобы последние события в Беслане отрезвили наших государственных мужей, подсказали им, что другого, «хорошего» ислама у нас в России нет.
Подобная безграмотность уже привела к тому, что сегодня резерв террористов готовится внутри России. Всего один пример. В Ижевске официально много лет издается газета «Ихлас», что в переводе означает «Искренность», которая регулярно печатает ваххабитские материалы. И никому до этого нет дела, ни одного чиновника не заинтересовало на протяжении многих лет, какой ислам бытует в их регионе, и уж совсем ни у кого не возникло желания поинтересоваться читательской аудиторией этой газеты. А ведь пресекать пропаганду ваххабизма необходимо на ранних ее стадиях, пока не началась фанатизация молодежи, не пройдена грань, после которой начинаются взрывы и убийства.
Неокрепший молодой ум – идеальная почва для идеологов этой мусульманской секты. Не случайно ваххабизм пожинает свой лучший урожай среди горских народов, принявших ислам сравнительно недавно. Ведь чеченцы – это молодая исламская нация, насчитывающая чуть более трехсот лет, а отдельные горские племена еще десять лет назад были языческими. Тогда как предки татар приняли ислам более тысячи лет назад, искали религию осознанно и принимали добровольно. Некоторые исследователи склоняются к тому, что к татарам ислам пришел еще при жизни пророка Мухаммеда. Разумеется, это не довлеющая причина, а лишь одна из них. Понятно, что, помимо религии, имели место социально-экономическая подоплека и даже темперамент горцев, отличающийся от темперамента равнинных народов. Целый клубок причин.
Весь его надо распутать, чтобы понять, что из чего произрастает, и не винить чеченца за то, что он чеченец. Скажем, сегодня на отрицание татарами-мусульманами ваххабизма работает даже такой исторический факт: татары никогда не граничили с Багдадским халифатом. И у татар-мусульман большой стаж проживания рядом с немусульманским окружением, когда веками закрепляется в сознании формула: мы, русские и татары, мусульмане и православные, обречены жить вместе. Без лукавства: татарам хотелось бы жить отдельно от русских и русским было бы комфортнее без татар. Но нас свела история, и наши народы научились ценить эту обреченность.
Уникальным явлением для всей мусульманской уммы являются мощные демократические традиции у татар-мусульман, чего нет более нигде в исламском мире. Во всем мире мусульманство назначаемо указами государства или правителя. У нас же иерархия строится снизу вверх, как строится гражданское общество. Сильные традиции самоуправления защищают мусульманскую общину от имама с авторитарными претензиями на исключительность и самоуправство. Мусульманская община с ее общинными ценностями не станет терпеть авторитарного лидера. Причем это не племенная общинность, как тейпы у чеченцев. Общину формируют прихожане вокруг мечети. Я уж не говорю о женском вопросе, который является тестом цивилизованности классического ислама, нашей продвинутости. Наши женщины никогда не носили чадру, но всегда участвовали в общественной жизни. А сегодня у нас сформировалось своеобразное женское духовенство. Повторюсь, татары шли к этому более десяти веков, наработали бесценный опыт, который при желании может помочь госчиновникам понять, почему у террора «мусульманское» лицо, и безотлагательно заняться решением проблемы.
