Анатолий Костюков. – Михаил Александрович, на ваш взгляд, в какой степени предложения президента мотивированы необходимостью борьбы с терроризмом?
═
– Думаю, это связано примерно так же, как бузина в огороде с киевским дядькой. Мне, да, вероятно, и никому на свете, непонятно, почему пропорциональная система выборов эффективнее в борьбе с международным терроризмом, чем мажоритарная или смешанная. Я некоторое время проработал в госаппарате и могу представить, как все обстояло на самом деле. Все идеи, обнародованные президентом в понедельник, прорабатывались задолго до последней серии терактов. Но в Кремле ждали удобного случая, когда их можно будет реализовать достаточно легко. Подоспела, к сожалению, беда, и ее решили использовать как повод. А заодно это и попытка имитировать действенную реакцию на террористическую угрозу. Вы, мол, ждете от нас конкретных мер, так вот они.
═
– Президент решил отменить прямые выборы глав региональных администраций. Действующая Конституция дает ему это право?
═
– В Конституции есть три статьи, которые разграничивают компетенцию Федерации и ее субъектов. В 71-й статье перечислено все, что относится к исключительной компетенции Российской Федерации, в 72-й говорится о предметах совместного ведения. И там мы видим, что «установление общих принципов организации системы государственной власти и местного самоуправления» – это предмет совместной компетенции. А в 73-й статье записано, что вне пределов федерального и совместного ведения субъекты Федерации «обладают всей полнотой государственной власти». Совершенно очевидно, что президент предлагает передать ему полномочия, которые выходят за пределы и федеральной, и совместной компетенции.
═
– Но «общие принципы организации» – это ведь не очень строгая юридическая формула? Может быть, она вмещает в себя и процедуру избрания губернатора?
═
– Согласен, можно сколько угодно спорить, где кончаются принципы и начинается конкретика. Но это не спасает положения. Ведь президент не просто указывает, как надобно выбирать губернаторов, – нет, он говорит: я буду участвовать в выборах ваших губернаторов, вы утвердите того, кого я вам назову. То есть речь идет не о принципах организации, а о формировании органов власти субъектов Федерации. А это, как следует из 73-й статьи Конституции, – исключительная прерогатива самих субъектов.
═
– А каковы в таком случае перспективы местного самоуправления?
═
– По-моему, они ясны. Президент определенно сказал: руководители регионов «должны оказывать большее влияние на формирование органов местного самоуправления». Обратите внимание: речь опять о формировании, а не об установлении некоей общей модели органов самоуправления. Президент говорит губернаторам: вы должны поступать с муниципальной властью так же, как я буду поступать с вами. Это значит, что и мэры, и главы районных администраций, и руководители других муниципальных образований перестают быть лицами, ответственными перед населением, встраиваются в общую бюрократическую «вертикаль». Таким образом, планируется не только убиение федерализма, но и убиение местного самоуправления.
═
– Правоведы утверждают: есть буква закона, а есть дух. Может, духу Конституции президент не противоречит?
═
– Конституция определяет Российскую Федерацию как государство, которое управляется народом. А народ управляет государством путем участия в выборах органов власти. Поэтому свертывание выборных процедур, замена их назначением должностных лиц означает ограничение права народа на осуществление власти. Мы ведь провозгласили курс на построение демократии, а чем демократия отличается от недемократии? Она отличается моносубъектностью. Когда нет демократии, есть только один политический субъект: шейх, генсек, аятолла или президент┘ Не важно, кто как называется, но совершенно точно, что моносубъектность – это признак отсутствия демократии. У нас тенденция к авторитаризму наметилась давно, по горизонтали эта система фактически оформилась, все политические субъекты, действующие на федеральном уровне, – уже под Кремлем, а субъекты регионального уровня – под местными администрациями. А теперь моносубъектность оформится и по вертикали – от Кремля до самых до окраин.
═
– Вы сказали о тенденции к авторитаризму. Где, на ваш взгляд, ее пределы? Что еще нужно сделать, чтобы от демократии не осталось и следа?
═
– Мне несимпатична методология рассуждений о том, что считать пределом, а что – промежуточной стадией. Мы как бы настраиваем себя на ожидание худшего: это, мол, еще не конец, давайте подождем, что будет дальше, как далеко это зайдет┘ На самом деле, нам давно надо было задуматься о том, что демократии у нас по большому счету уже нет. Хотя все необходимые институты вроде бы на месте, нет самого главного – народ не определяет направление развития страны. Поэтому я не понимаю, зачем нам надо ждать каких-то новых «отступлений от демократии».
