Ирина Хакамада Многие будут говорить, что приговор ожидаем. Но мне до сих пор все-таки казалось, что власть достаточно вменяема. Хотя бы исходя из своей собственной безопасности. Ведь она до сих пор пыталась усидеть на двух стульях. Один – изоляционный традиционализм и поиски особого пути, способа совместить коррумпированную бюрократическую вертикаль власти с рынком. Второй стул – развитое демократическое государство. Мне казалось, что исходя из этих колебаний власть выберет или условный срок, или хотя бы сокращенный срок в 5 лет, и с учетом того, что полтора года уже прошло, скостит срок по максимуму – лишь бы только избежать участия Ходорковского в выборах 2008 года.
Но в конечном счете разум не победил. Это еще раз подтверждает известную формулу: воровская власть всегда боится. А испуганный и раненый зверь кусается достаточно жестоко, потому что ему больше нечего терять. Ходорковского боятся как человека, у которого все равно остались деньги. Ходорковского боятся как человека с политическими взглядами и со своей концепцией политического развития страны. Ходорковского боятся как вменяемого, не радикального, но оппозиционера, который готов пройти любой путь вплоть до заключения в тюрьме – для того чтобы отстоять гражданскую позицию. Такие люди самые опасные для коррумпированной власти.
Фактически приговор в 9 лет носит эмоциональный характер, не связанный никаким образом с правосудием (всем понятно, что его у нас нет). Приговор носит агрессивный, мстительный характер. Махнув рукой на Запад и на все общественное мнение на Западе (понимая, что мнение отрицательное, но верхушка в обмен на нефть и другие ресурсы будет молчать и в конечном счете закроет на это глаза)... Так вот, плюнув на это, власть преследует сразу несколько целей во внутренней политике.
Русская традиционалистская модель базировалась на нескольких вещах. Первое – подавление сопротивления с помощью как агрессивных методов, так и с помощью предвзятых судебных решений. Сталина вспомним, довоенные и послевоенные процессы. Ничего не изменилось за это время. И второе, на чем зиждется традиционалистская модель, – натравливание людей друг на друга. Если это удается, собственный агрессивный оскал власти как бы исчезает и люди начинают бояться друг друга. 9 лет Ходорковскому – это укрепление традиционалистской модели и всеобщего страха.
Это сигнал всему остальному бизнесу: не будете с нами договариваться, не будете работать в нашей серой экономике, тогда вас постигнет такая же участь. Будете договариваться, будете стимулировать необходимые нам потоки серых денег, которые нам необходимы для решения политических задач, будете обеспечивать наши политические амбиции – и вы будете жить свободно, комфортно.
Второй сигнал – простому народу: власть – справедлива. Власть обеспечивает справедливость, откликаясь на ваши призывы. Наказать богатых: потому что они богатые, а вы бедные. Таким образом власть защищает вас от других. Одну часть народа от другой части народа. Оскал исчезает, а в качестве отрицательного героя появляется олигарх. Причем это достигается еще и с помощью пропаганды. 15% думающего населения понимают, в чем дело, но начинают бояться. А остальная часть населения не понимает, в чем проблема, и аплодирует и одновременно на всякий случай тоже боится.
Все достигнуто. Этот приговор носит знаковый характер. Он ставит последнюю точку для тех, кто еще сомневался, по какому пути мы идем. Мы идем по пути традиционалистской модели авторитарной власти, когда рынок, управляемый со стороны власти, развивается для того, чтобы накормить саму власть и народ, – а власть не настолько глупа, чтобы не понимать, что без рынка сегодня никого накормить нельзя. С другой стороны, это демонстрация того, кто хозяин в стране. Хозяин в стране не народ. И поэтому нет ни одного гражданского института в стране, который бы защищал народ в том числе и от власти. Хозяин в стране – сама власть.
Фактически речь идет о фашистской модели, если широко распространить понятие фашизма, не ассоциируя его с национал-социализмом в Германии, а ассоциируя его с тоталитарной идеологией. Вторую мировую войну выиграл Сталин, а народ ее проиграл. Сегодня мы видим, как на наших глазах при полном подавлении сопротивления формируется фашистская идеология. Государство – это все. Государство – судья, государство определяет, кто прав, кто виноват. Государство является главным определителем своей жизни, своих мнений, своих взглядов и в конечном счете является священным. Народ является ничем.
Для меня эти 9 лет очень знаковые. Этот приговор очень важный. Если я думала раньше, что это какая-то месть, какие-то личные отношения, в результате чего это привело к такой несправедливости, что для России вполне типично, то теперь все встало на свои места. Этот заключительный аккорд – эти девять лет – продемонстрировал: власть боится. А из-за того, что она боится потерять и собственность, и собственную безопасность, она стращает всех остальных.
