Алексей Громыко Казалось бы, интересы России напрямую не затронуты раздраем в ЕС, и нам нет дела до того, чем всё закончится, будет ли продолжен процесс ратификации Евроконституции, пойдут ли Франция и Голландия на повторное голосование и т.п. Нет недостатка и в злорадствующих, ведь между Брюсселем и Москвой противоречий достаточно. Однако по большому счету России, которая провозгласила себя европейской страной, невыгоден кризис в ЕС, который является нашим основным торговым и по нарастающей политическим партнером.
Москве не нужна политическая дестабилизация к западу от российских границ, которая может повлечь нестабильность экономическую. Среди прочего России выгодно, чтобы евро превращался в резервную мировую валюту – конкурент американского доллара, будущее которого неясно, и появлялась бы возможность активнее диверсифицировать свои валютные вложения. Однако взросление евровалюты невозможно без укрепления политической составляющей ЕС, ведь евро, как всякая крупная валюта, – проект не менее политический, чем экономический.
По стратегической причине мировой стабильности выгодно, чтобы ЕС превращался в самостоятельного игрока на мировой арене и выходил из тени американской сверхдержавы, предпочитающей действовать в одиночку. России, как и другим ведущим европейским странам, ближе принципы многостороннего подхода к решению международных проблем, пула суверенитетов, опоры на устоявшиеся международные организации, в первую очередь ООН.
Чем сильнее координирующие экономические и политические органы ЕС, тем легче России будет решать проблемы в отношениях с организацией в целом и с отдельными ее членами. ЕС станет более предсказуемым, надежным и прозрачным партнером. У России повысится возможность маневрирования между мировыми центрами силы. Входящие в Евросоюз страны, особенно новички, будут вынуждены прилежнее следовать системе ценностей объединяющейся Европы, включая соблюдение прав меньшинств, что крайне важно с точки зрения защиты прав русскоязычного меньшинства на пространстве бывшего СССР.
Безусловно, на данный момент руководство Евросоюза в смятении, а его внешние и внутренние противники – в восторге. Евроскептики всех мастей пророчат углубление кризиса, призывают прекратить процесс ратификации Конституции, а некоторые на этом фоне предвидят даже закат евро. Стороннему российскому наблюдателю может показаться, что провалы референдумов во Франции и Голландии – чуть ли не восстание народных масс против политических элит, реакция населения этих стран на забюрократизированность Брюсселя, чиновничьей столицы ЕС, проявление недовольства стратегическим направлением Евроклуба на политическую интеграцию, желание вылечить Европу от «экономического склероза».
Действительность далека от этих представлений. Евроконституция – пространный документ, на страницах которого масса компромиссов. Этот документ еще до начала процесса ратификации оброс мифами, которые используют в конъюнктурных целях самые разные политические силы.
На самом деле большинство французов, сказавших «нет», – сторонники углубления европейской интеграции. Главная причина, по которой они проголосовали против, – желание выразить протест против непопулярного правительства Жан-Пьера Раффарена. Многие избиратели вели себя на референдуме как на местных выборах, когда выносится промежуточный вердикт внутренней политике центральной власти. Вторая причина в том, что те, кто голосовал по существу, считают, что заложенные в Конституции экономические принципы – угроза континентально-европейской модели социального рынка со стороны англосаксонской неолиберальной модели развития.
Схожая ситуация в Нидерландах, где правительство, проводившее всенародный опрос, – самое непопулярное за длительное время. Однако на негативном исходе референдума сказались и моменты, непосредственно относящиеся к ситуации в самом ЕС. По мнению многих голландцев – жителей одной из стран – основательниц Евросоюза, Конституция урезает права старожилов ЕС в пользу новобранцев. Особое беспокойство высказывается по поводу перспективы массовой миграции дешевой рабочей силы из стран Восточной Европы. Этот протест свидетельствует не столько о недовольстве Евросоюзом в целом, сколько об озабоченности темпами его расширения.
Лукавят и те, кто утверждает, что еврочиновники хотели «протащить принятие Конституции через «черный ход». К моменту проведения референдума во Франции восемь стран уже проголосовали «за», включая Испанию, где проводился всенародный опрос. Несмотря на вторую по счету неудачу в Голландии, проект Конституции был успешно ратифицирован парламентом Латвии. Из остающихся стран референдумы должны были пройти еще в семи, среди которых реальная угроза провала была только в Великобритании. Неудивительно, что Лондон испытал огромное облегчение после провала двух референдумов и не замедлил этим воспользоваться и положить планы проведения своего плебисцита в долгий ящик. Среди тех, кто планировал ратификацию силами парламентов, под вопросом стоял лишь результат голосования в Швеции. Таким образом, три-четыре страны, сказавшие или собиравшиеся сказать «нет», – явное меньшинство.
Разговоры о надвигающемся полномасштабном кризисе – паникерство или преднамеренное нагнетание настроений. Объединенная Европа в ближайшем будущем может продолжить функционировать на основе ранее принятых решений. В то же время после присоединения десяти новых членов Евросоюз в перспективе не сможет работать эффективно.
Парадокс в том, что процесс ратификации стал жертвой желания многих европейцев досадить собственным правительствам или плохой осведомленности о его содержании. В действительности это достаточно сбалансированный документ, без которого в его нынешнем или доработанном виде Европа не сможет стать экономическим и политическим центром силы в мире. Без политического объединения, а также создания собственных структур обороны и безопасности Европа будет всегда экономически проигрывать тем существующим или потенциальным субъектам мировой политики, в которых экономика, политика и оборона собраны в один кулак.
Дарья Гармоненко