Максим Лазарев Акции протеста, организованные коалицией «Другая Россия» с разрешения властей 9 июня в Санкт-Петербурге и 11 июня в Москве, были запланированы как финальный аккорд «несогласия». Однако разрешение, данное властями оппозиционерам, превратило марш несогласных в рядовое мероприятие. И хотя в Москве лидеры несогласных грозились собрать тысячи своих сторонников и, несмотря на запрет властей, пройти маршем от Пушкинской до Театральной площади, ничего подобного не случилось.
Напротив, вся акция прошла без каких-либо инцидентов.
И в Москве, и Санкт-Петербурге оппозиционерам едва удалось собрать около 500 человек. В многомиллионных городах, при столь широкой рекламе акции, все происшедшее иначе как провалом не назовешь. Кстати, в своем выступлении Каспаров отметил, что людей «могло бы быть больше, если бы не действия властей». Что под этим подразумевал лидер ОГФ? Неужели разрешение мэрии на митинг несогласных?
Впрочем, без драк с ОМОНом, конфликтов с городскими властями и прочими, порой затейливыми приключениями активистов, «Другая Россия», так уж выходит, просто не воспринимается. А скучные речи с кочующими из города в город тезисами о «плохой власти», вкупе с пафосными утверждениями о том, что режим вот-вот рухнет, ну, разумеется, не сам, а под «натиском оппозиции», похоже, уже не укладывается в голове даже у соратников Гарри Каспарова и Эдуарда Лимонова.
Иначе как объяснить, что на митинг в Москве не пришли ни Владимир Рыжков, ни Ирина Хакамада, ни тем более Михаил Касьянов? Не было среди знамен ОГФ и прочих, флагов РНДС и республиканцев. И вместо единства оппозиционеров собравшимся продемонстрировали всю глубину раскола, который возник в «Другой России».
Причины, как известно, две – бессмысленность маршей несогласных и вопрос, связанный с выдвижением «единого» кандидата в президенты от оппозиции в 2008 году.
Кстати, характерный штрих. Один из лидеров РНДС Иван Стариков, заехавший для агитации несогласных за Касьянова, выступив с трибуны, даже не удостоился дежурных аплодисментов. А лидеры «Другой России», услышав фамилию Касьянова, серьезно напряглись. Но если вокруг титула «единого» все конфликты и интриги еще впереди, то с маршами несогласных сегодня все очевидно – смысла в них не больше, чем в переливании из пустого в порожнее.
Первый выход несогласных на широкую публику состоялся, напомним, 16 декабря 2006 года и собрал порядка тысячи человек, хотя обещали до 5 тысяч.
Под разными предлогами, включая лозунги о защите прав пенсионеров, 3 марта 2007 года в Санкт-Петербурге на марш вышло около 1,5 тысячи. Оппозиция же по канонам пропаганды объявила о 5, потом 8 и закончила 15 тысячами манифестантов.
Понятно, что Каспарову было важно показать «наращивание протеста», о котором он говорит в западной прессе. Но вот его-то, прироста несогласных, как раз как не было, так и нет.
Вероятно, поэтому внимание радикалы решили привлекать по принципу «Цель оправдывает средства». В том числе и средства спонсоров. Стоило ли удивляться тому, что 14 апреля в Москве (800 человек) и 15 апреля в Санкт-Петербурге (500 человек) дело завершилось драками с ОМОНом и «обеспокоенными» заявлениями Госдепа США?
Тем не менее теория протеста Гарри Каспарова никак не хотела воплощаться в реальность. Видимо, Каспаров, Касьянов и Лимонов недостаточно проштудировали классиков марксизма-ленинизма.
В регионах и вовсе с первого же захода начались провалы. Нижний Новгород 24 марта собрал не более полусотни уличных ораторов. А чуть позже нижегородцы и вовсе отказались от подобных акций. 21 апреля в Саратове на марш вышел один (!) несогласный, а 4 мая в Перми никто к месту сбора, кроме журналистов, не явился.
Последовавшие за этим выходы в свет в Челябинске (19 мая) и в Воронеже (29 мая) также не отличались многочисленностью – каждый из «бунтующих городов» недотягивал до сотни участников. Даже контрольный марш в Самаре, призванный продемонстрировать международному сообществу, собравшемуся на саммит Россия–ЕС, всю широту «несогласия», не собрал и сотни человек. Обещали, как всегда, от трех до семи тысяч.
Такую малочисленность самарского протеста аналитики во многом связали с выемкой ста тысяч рублей наличными у одного из функционеров Объединенного гражданского фронта, что поставило под вопрос искренность несогласных.
Следом обострился вопрос о смысле маршей, поднятый Виктором Анпиловым еще в марте этого года. «Зачем мне это нужно – участвовать в акциях, которые проводятся без цели, без программы и непонятно зачем?» – отметил Анпилов.
Чуть позже Михаил Касьянов, оценив потенциал маршей, под благовидным предлогом от участия в них отказался, возмутившись частотой «несогласия». По этому вопросу выступил даже Борис Березовский, оценив все происходящее как «недостаточное» и «малоэффективное» действие. Отвернулись от «Другой России» и лидеры «Яблока» и СПС. Григорий Явлинский был вынужден объявить: «Мы не поддерживаем их требований и не понимаем целей и задач. Когда единственным лозунгом является «долой», для нас это не годится».
Похоже, чтобы не растерять последних сторонников из числа юных радикалов из АКМ и нацболов, Каспаров задумался. А 30 мая в Воронеже воочию убедился, что «Другая Россия» зашла в тупик. Митинг в Воронеже, куда явилось вместо заявленных трех тысяч всего около 150 человек, Каспаров отменил, пообещав, что запланированные в июне марши несогласных в Москве и Санкт-Петербурге будут «гораздо громче». Однако накануне «громких» акций он растерянно объявил о тайм-ауте, правда, пообещав обострение «несогласия» осенью.
Впрочем, до осени «Другая Россия», по прогнозам аналитиков, может не дотянуть. Впереди коалицию ждет конференция, где придется подводить итоги, которых, собственно, нет.
