Дмитрий Суслов. Отложен намечавшийся на 16–17 ноября авиационный саммит в Москве. Произошло это, судя по всему, из-за несогласия России уступить и подписать прямо на саммите соглашение по вопросу транссибирских перелетов.
Единственное, что сегодня интересует ЕС в авиационных отношениях с Россией, так это отмена платежей, которые вносят европейцы назначенным российским авиаперевозчикам («Аэрофлоту», «Трансаэро» и другим) за аренду у них дополнительных частот полетов по транссибирскому маршруту (ТСМ) и ряд дополнительных услуг. Брюссель настаивает на скорейшем утверждении правительством РФ протокола по ТСМ, предварительно одобренного на саммите в Хельсинки в ноябре 2006 года. Москва, в свою очередь, говорит, что в ближайшее время утвердить документ нельзя, так как у ряда российских ведомств имеются к нему вопросы.
Столкнувшись с сопротивлением, Комиссия ЕС (исполнительный орган Евросоюза) попыталась навязать правительству РФ весьма сомнительную схему утверждения соглашения по ТСМ «поверх голов» этих министерств. Через три дня после саммита Россия–Евросоюз в Мафре (26 октября) член Еврокомиссии Питер Манделсон заявил, что президент России якобы пообещал ему эти сборы и платежи отменить. Параллельно из КЕС пошли сигналы о том, что авиационный саммит ей интересен, только если его главным вопросом станут транссибирские перелеты и завершится он окончательным утверждением схемы их ликвидации. Таким образом, перенос саммита может свидетельствовать о том, что предлагаемая Брюсселем схема не прошла.
Почему же вопрос ТСМ столь важен для Евросоюза? Дело здесь вовсе не в деньгах. Речь идет о более весомых политических и экономических выгодах, которые ЕС, добившись уступки по транссибирским перелетам, получит за счет России. При отсутствии прогресса по другим вопросам и нежелания Брюсселя отойти от собственной повестки, сведение диалога к частным требованиям неизбежно. Уступки по ним можно с легкостью представить как значимую «победу» Еврокомиссии, повышающую ее ставки во властном соревновании с другими институтами Евросоюза и странами-членами.
Кроме того, согласие России даже на поэтапное сокращение сборов позволит компаниям ЕС получить неограниченный доступ к одному из самых выгодных с коммерческой точки зрения авиамаршрутов: Европа–Азия. Согласно документам, которые европейские переговорщики буквально с боем выторговали осенью 2006 года, Россия подарит европейским компаниям те частоты по ТСМ, которые сегодня ими арендованы, а также будет предоставлять новые в автоматическом порядке и бесплатно. Основополагающий для авиационных отношений принцип паритета полетов – основа конкурентоспособности российских компаний – будет на транссибирском маршруте ликвидирован. Европейские авиакомпании, получив «сибирский транзит» в безраздельное пользование, в разы укрепят свои позиции относительно компаний США и Восточной Азии.
Не стоит забывать и о «факторе ВТО». Глава КЕС Жозе Мануэл Баррозу регулярно заявляет, что Брюссель не собирается отзывать подпись под протоколом 2004 года о завершении двусторонних переговоров о присоединении РФ к этой организации. Однако никто не запретит Брюсселю возобновить эти переговоры в случае, если «пакет» по ВТО вскроет сама Россия. Уступка же по двустороннему вопросу ТСМ, который ЕС рассматривает в увязке с ВТО, как раз и будет означать согласие на «обновление» списка условий. Через три года после подписания согласованного «пакета». Поэтому не стоит удивляться, если уже в самое ближайшее время в списке условий вступления России в ВТО появятся новые требования.
Те же компенсации отмены выплат по транссибирским перелетам, на которые, возможно, рассчитывает Россия, не только не соответствуют наносимому ущербу, но и вообще призрачны. В первую очередь это относится к якобы данному КЕС обещанию содействовать предоставлению российским авиакомпаниям новых прав на полеты в страны ЕС. Неудача скорее всего постигнет и попытку компенсировать потерю транссибирских выплат существенным повышением сборов за аэронавигационное обслуживание.
В этой связи перенос саммита соответствует интересам России. Цена за проведение встречи на европейских условиях была бы слишком завышенной. И даже заплатив ее, Россия наверняка столкнулась бы с попытками Евросоюза использовать саммит для продвижения собственной стратегии авиационных отношений с Россией, заключающейся в перенесении на российскую почву собственных (а не международных) стандартов и правил безопасности, экологии и т.д., а также в создании с РФ «одностороннего» режима «открытого неба».
