Михаил Демурин В ближайшие дни Государственной Думе предстоит принять решение по вопросу о ратификации российско-латвийского соглашения о статусе захоронений. Этот документ рассматривается в качестве свидетельства «позитивных подвижек» в отношениях между Москвой и Ригой. В Латвии, между тем, прозвучали заявления в том смысле, что он создает возможность восстановления захоронений латышских легионеров Ваффен СС на российской территории. Газета «Латвияс авизе» приводит слова министра иностранных дел Мариса Риекстиньша, подчеркнувшего, что после предоставления Россией сведений обо всех легионерах, захороненных на ее территории, имеется в виду «прийти к общему мнению относительно того, как за этими захоронениями лучше ухаживать». Так чьим же и каким интересам отвечает подписанное соглашение?
Вчитаемся в то, как в документе определяется понятие «латвийские захоронения». Это «места погребения военнослужащих и гражданских лиц, имевших латвийское происхождение либо родившихся и проживавших на территории Латвийской Республики, погибших или умерших в результате войн и репрессий... на территории Российской Федерации». Из этого определения следует, что «лица, имевшие латвийское происхождение», а фактически – граждане СССР, находившиеся на временно оккупированной нацистами территории СССР, пошедшие после июня 1941 года служить Гитлеру и в этом качестве участвовавшие в военных преступлениях, обретут памятники под защитой российского государства. Более того, в соответствии со статьями 2 и 5 соглашения россияне будут обязаны нести расходы по их содержанию, а наше государство – оказывать содействие тем, кто захочет посещать эти захоронения.
Ни для кого не секрет, что в современной Латвии служба в Ваффен СС, несмотря на решения Нюрнбергского трибунала, восславляется, ее деятельность рассматривается как «справедливая борьба против СССР», «служение делу независимости», важная позитивная часть национальной идентичности. Общественные организации бывших легионеров привлекаются к воспитательной работе в Вооруженных силах – кстати, Вооруженных силах страны – члена НАТО. Глорификация нацистских коллаборационистов уже стала в этой стране своего рода традицией. Так вот, по соглашению, российская сторона должна будет обеспечить обустройство и защиту захоронений именно «с учетом национальных традиций» латвийской стороны.
Закономерен вопрос: почему вообще Россия должна считать тех, кто присягал Гитлеру, латвийскими военнослужащими? Ведь, например, делами, связанными с захоронениями на российской территории норвежцев, служивших в дивизии Ваффен СС «Викинг», мы совершенно обоснованно предлагаем норвежской стороне заниматься через соответствующую организацию ФРГ – Союз немецких воинских захоронений. Латвия же с СССР не только не воевала, но и, как известно, в 1940 году вошла в СССР в качестве одной из союзных республик.
В результате мешанины в исторической памяти, присущей тексту соглашения, получается, что и латышские эсэсовцы, и солдаты Латышского корпуса Красной Армии обретают одинаковый статус «военнослужащих латвийского происхождения». Это принципиально порочная позиция. Все люди должны обрести упокоение. Но память о них остается разная. Тем более непозволительно быть столь небрежными в формулировках, имея в виду всю сложность и принципиальность исторического спора между нами и теми в Латвии, кто, находясь сегодня в правительстве, хотел бы подвергнуть ревизии историю и итоги Великой Отечественной войны.
Немало вопросов вызывает также термин «погибший или умерший в результате репрессий». Коллаборационист, совершавший военные преступления и получивший за это соответствующий срок, – это жертва репрессий? А «лесные братья» – террористы, воевавшие в основном с мирным населением? Правильно ли ставить их в один ряд с теми, кто был честным советским гражданином и действительно стал жертвой сталинского беззакония?
Может быть, все эти компромиссы вызваны тем, что иначе наши захоронения в Латвии было не защитить? Так нет же! С Латвией у нас имеется действующее соглашение по вопросам социальной защищенности военных пенсионеров РФ, подписанное в 1994 году в едином пакете с соглашением о выводе российских войск, которое предусматривает: «С учетом международной практики латвийская сторона обеспечивает уход, благоустройство и сохранность мемориальных сооружений и мест массовых захоронений воинов на территории Латвийской Республики».
Хочется верить, что в Государственной Думе России есть депутаты, способные серьезно задуматься над вышеперечисленными и многими другими вопросами, связанными с содержанием и подготовкой соглашения о захоронениях с Латвией. Те, кто готовил это соглашение, и те, кто проголосует за его ратификацию, должны понимать: проведение в Псковской, Новгородской и других областях, где орудовали эсэсовские легионеры, памятных мероприятий в их честь – дело недопустимое для любого россиянина со здоровым историческим сознанием. Неужели мы позволим российским органам правопорядка защищать эсэсовских последышей от законных протестов потомков тех, кто пал от рук карателей и чьи отцы и деды освободили мир от коричневой чумы?
