Валерий Крылов
Муху Алиев с тревогой ожидает решения президента о новом главе республики.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)
В феврале следующего года истекает срок действия полномочий первого президента республики Дагестан Муху Алиева. Когда-то с его приходом к власти жители Дагестана связывали большие надежды. Первый президент обещал бороться с главными бедами республики – клановостью, тотальной коррупцией, преступностью и безработицей. Аналитики уверены: к сожалению, следующий глава региона получит в наследство от Алиева все тот же список проблем.
Теперь Муху Алиева уже никак нельзя назвать «популярным руководителем». Его рейтинг неуклонно падает: если верить соцопросу, проведенному исследовательским центром «Тарих – XXI век», только 5% дагестанцев проголосовали бы за Алиева, если бы в республике были прямые выборы президента. По оценке депутата Госдумы РФ Хизри Шихсаидова, действующий руководитель республики внесен в нынешний список кандидатов на пост президента скорее по традиции. «У Алиева нет никаких шансов на сохранение должности, он в списке для статистики», – сказал депутат агентству «Кавказский узел».
Но кто бы ни стал следующим главой Дагестана, наследство Муху Гимбатович оставляет ему тяжелое. В республике растут протестные настроения – только в январе–октябре 2009 года состоялось более 60 акций протеста (число участников – более 16 тыс. человек). Аналитики уверены, что общественное недовольство связано со ставшей очевидной неспособностью Муху Алиева улучшить социально-экономическую ситуацию в республике.
Места компактного проедания
Несмотря на то что первый президент республики пришел к власти в 2005 году (до этого регионом руководил председатель Госсовета) с обещаниями остановить вал захлестывающей регион преступности, за последние четыре года криминогенная обстановка в Дагестане только ухудшилась. Очевидно, что это скорее следствие, а не причина проблем кавказской республики. Специалисты в один голос называют основной причиной проблем республики крайне низкий уровень социально-экономического развития. Это при том, заметим, что население в массе своей малопьющее и крайне работящее: в Дагестане что ни село, то свое ремесло, как, например, в знаменитых Кубачах.
Однако только народными промыслами прокормить 2 млн. 712 тыс. человек сложно. А по уровню безработицы Дагестан занимает одно из первых мест в России (официально – 3,7%, реально, по оценкам местных экспертов, в разы больше). По размеру средней заработной платы – одно из последних (в первом полугодии 2009 года среднемесячная номинальная начисленная заработная плата составляла в Дагестане 8539,3 рубля, что в 2,11 раза (!) ниже аналогичного среднероссийского показателя – 18 056,6 рубля). При этом задолженность по зарплате не снижается, а растет. Покупательная способность населения (соотношение среднедушевых денежных доходов и стоимости фиксированного набора потребительских товаров и услуг) в Дагестане была и остается ниже среднероссийского уровня.
По показателю валового регионального продукта (ВРП) на душу населения Дагестан занимает 79-е, то есть одно из последних мест в России. Уровень ВРП в расчете на одного жителя здесь ниже среднего по стране в 3,19 раза. А доля трансфертов из федеральной казны в местном бюджете составляет 72,9%.
То есть почти три четверти бюджета республики ею не зарабатываются, а лишь «проедаются».
Справедливости ради заметим, что так же, как и в других регионах страны, в Дагестане открываются новые школы и спортзалы, строятся газопроводы, мосты и жилые дома. Однако все крупные проекты, реализованные в последнее время в республике, полностью или частично были оплачены из федерального бюджета. Складывается впечатление, что основная и, по сути, единственная задача местной власти – перераспределять средства, полученные из Москвы.
Впрочем, и с этим она справляется не очень хорошо: по уровню эффективности использования бюджетных средств Дагестан – один из последних в списке регионов страны, что, в общем, объяснимо. Эффективность использования бюджетных средств и уровень коррупции – два показателя, напрямую зависящих друг от друга.
Развитие по клану
О степени коррумпированности дагестанских чиновников ходят легенды. Муху Алиев в одном из первых своих интервью на посту президента называл проблему коррупции одной из самых серьезных для республики и, казалось, был полон решимости если не переломить ситуацию, то хотя бы начать что-то делать. «Это позорное явление наносит колоссальный ущерб, подтачивает основы государственности», – говорил в 2006 году Муху Гимбатович.
Понятно, что проблему, существующую в стране столетиями, нельзя решить в отдельно взятом регионе за четыре года. Однако президент Дагестана мог бы попытаться хотя бы не умножать это извечное российское зло. Судя по всему, не получилось. Его «борьба с коррупцией» привела к тому, что только увеличились расценки на назначение на высокие должности. Дошло до того, что местные оппозиционные издания публикуют расценки на различные чиновничьи должности. И мало кто с приведенными цифрами спорит, кроме разумеется, самих чиновников. В Дагестане шутят, что можно было купить почти любую должность: дело лишь в цене. Цены достигают миллионов долларов. Понятно, что при таких расценках каждая должность будет рассматриваться исключительно как «хлебная» – нужно и расходы «отбить», и прибыль получить в максимально короткие сроки. Ведь всегда может найтись тот, кто будет готов заплатить больше.
Ни для кого в республике не секрет: Гаджимурад Алиев (не однофамилец, а сын президента), будучи по должности всего лишь замначальника налоговой службы, вмешивался в деятельность ключевых государственных органов республики, раздавая указания, кого на какую должность назначить.
Наглядный тому пример – скандальная ситуация, когда назначенного из Москвы нового начальника Управления федеральной налоговой службы по Республике Дагестан Владимира Радченко не только не пустили на новое рабочее место, но и попытались похитить. Причем сам Радченко уверен, что все это организовал именно один из его несостоявшихся заместителей – сын президента республики Гаджимурад Алиев.
Успел «отметиться» и другой родственник президента. Как известно, федеральный судья Советского района Махачкалы Махач Алиев ≈ брат президента. Как официально заявила пресс-служба администрации столицы республики, судья Алиев «выносит заведомо пристрастные решения по личным мотивам», а по одному из дел, касающихся неправомерного выделения земельного участка, вообще подделал документы. «Указанные действия, – говорится в официальном сообщении администрации Махачкалы, – подрывают авторитет судебной власти и не совместимы с высоким званием судьи» и могут квалифицироваться «как совершение проступка, граничащего с преступлением».
Похоже, и сам Муху Гимбатович Алиев подумал о том, чтобы обеспечить себе достойную старость: большой дом, который построила себе семья президента, а также мебель для него были оплачены из бюджета республики – сумма, как сообщает агентство FLB.ru, составила 38 млн. руб.
Наследие, которое получит новый президент Дагестана (сомнительно, чтобы им остался действующий), воистину будет тяжелым. Ведь за время своего нахождения у власти Муху Алиев углубил и приумножил лишь проблемы республики, а не ее богатства, которые так пока и остаются неразвитым потенциалом. Дагестан по-прежнему не поднимает промышленность (здесь находится несколько крупных предприятий ОПК), нефтедобычу и нефтепереработку (запасы Каспийского шельфа практически не осваиваются), сельское хозяйство (частные сады и огороды республики неплохо обеспечивают рынки России, хоть и через азербайджанских перекупщиков). Махачкала не становится центром пляжного туризма, подобным, к примеру, Черногории. Все эти прекрасные перспективы обращаются в дым, входя в соприкосновение с запредельным уровнем клановости и коррупции в республике.
