Дмитрий Квоном Мы переживаем эпоху конца науки. Науки, чей имманентный и метафизический смысл совпадал с идеалами творящих на ее стезе людей, когда наука – это прежде всего критический анализ полученного результата, неважно какого, своего или чужого. Такой она начинала свой путь в эпоху Ренессанса, такой она была в эпоху Просвещения и такой оставалась в период своего расцвета, закончившегося построением великого и прекрасного здания классической и квантовой физики. Теперь ее нет. А есть наука как рекламный и шоу-бизнес, когда в ней доминируют люди с задатками поп-звезд и гуру.
В этом смысле современным идеалом не только молодых, запавших на iPhonе, iPod и iPаd, но и огромного числа людей современной науки оказался Стив Джобс – классический гуру хайтековского помола с замашками профессора Выбегалло. Для таких людей целью является не истина в ее далеко не всегда привлекательном виде, а признание толпы. По этой причине люди современной науки мечтают не о том, как добиться более ясного и глубокого понимания окружающего мира, а о том, как потрясти этот мир, а затем получить за это по возможности более широкое признание с положенными премиями и наградами.
Так получилось, что главной премиально-наградной квитанцией современной науки стала Нобелевская премия – единственная в мире науки, чье присуждение становится если не главной, то вполне себе невторостепенной новостью мировых СМИ. Поэтому практически каждый человек современной мировой науки, кто явно, кто втайне, мечтает о ней. И это их единственная, пусть в чем-то убогая и ничтожная, но мечта. Повторяю – единственная. Больше никакой.
Россия – страна, как известно каждому, абсолютно уникальная и своеобычная – демонстрирует и здесь свою неповторимость: почти каждый человек российской науки имеет еще одну мечту, причем более, что ли, приземленную, и от этого более определенную. Эта вторая мечта – стать членом-корреспондентом, а затем академиком Российской академии наук. Вот и завтра, на Общем собрании РАН в Москве, состоится очередной «прием» в академики и членкоры. Это действительно по-настоящему нетленная мечта. Она пережила все потрясения XX века и в веке XXI осталась если не сладостной, то вполне себе захватывающей и тело и душу соискателя академического звания. И это на первый взгляд не может не вызывать удивления.
Почему, ну почему они, вполне себе молодые люди 40–50 лет, так стремятся попасть на российский академический олимп – это вполне геронтологическое собрание, чей средний возраст превышает 70 лет?! Как почему? – ответят многие деловые люди, и в особенности наши жены. А академическая прибавка? А академический статус?
Какая прибавка? Она в сравнении с временами Советского Союза просто ничтожна. Какой статус? В России XXI века при слове «академик» не ругается только сапожник. А наш современный граф Калиостро – Петрик почти засудил некоторых из них, взявшихся всего лишь доказать, что он не знает элементарных законов физики.
Нет, дело не в этом. Дело в генетической памяти о великой советской науке, первой проложившей путь в космос, одной из первых покорившей атом и заложившей индустриальную базу, что ни говори, а великой советской империи. Это память и той Академии наук СССР, которая оказалась столь могущественной, что смогла отстоять академика Сахарова и не позволила верховной советской власти лишить его академического звания. Именно память об этом не позволяет нынешней российской власти радикально реформировать российскую науку.
И это – очередной российский парадокс! – благо, пусть с сильным привкусом старости. Потому что обладающие властью и соответствующими денежными ресурсами реформаторы российской науки так молоды, так энергичны и так бездарны┘ и с таким рвением плодят, освоив современную оргтехнику, такое количество инструкций, что любой российский ученый поневоле побежит к академическим мудрецам. Те хоть слегка и выжили из ума, но чудовищные инструкции о том, как делать государственный контракт или┘ лот, точно не пишут.
Поэтому пусть российские ученые мечтают. Мечтать, как известно, не вредно. Уж точно не вредней, чем реформировать российскую науку.
