Александр Каньшин Более 20 лет общественные институты страны пытаются сформировать в России эффективную систему гражданского контроля за властью. Без участия самой власти это пока не получается. И создание президентскими указами в середине прошлого десятилетия Общественной палаты (ОП), а затем формирование при министерствах общественных советов вполне логично были восприняты как укрепление демократии. В деятельности этих структур, конечно же, были и остаются минусы и плюсы. Особенно остро я это ощущаю, принимая участие как в работе ОП, так и Общественного совета (ОС) при Минобороны. Эта работа связана с защитой прав военнослужащих, общественной экспертизой тех или иных шагов военной реформы, попытками гражданского контроля за деятельностью военного руководства и т.п.
При этом эффективность участия общественных структур в работе комиссий ОП по проблемам военнослужащих и в целом по защите национальной безопасности была и остается гораздо выше аналогичной деятельности в Общественном совете при Минобороны.
Хотя поначалу, когда в 2006 году приказом тогдашнего министра обороны Сергея Иванова председателем ОС был утвержден известный кинорежиссер Никита Михалков, мы работали весьма активно. На регулярной основе представители общественных организаций и правозащитники совершали поездки в воинские части на Северном Кавказе, в том числе и Чечне, отдаленные гарнизоны Северного флота и на Дальний Восток. По их итогам, если не удавалось решить проблемы людей на местах, направлялись письма министру обороны, президенту. Некоторые инициативы членов ОС обрели статус законов. Так, по нашей инициативе и при поддержке руководства страны был принят закон, в котором родителям погибших военнослужащих была предоставлена возможность посещать места их захоронений за счет государства.
Но вот из-за конфликта с Анатолием Сердюковым в мае 2011 года сложил полномочия председателя ОС при Минобороны Никита Михалков. В обществе по-разному оцениваются мотивы данного поступка. Но факт в том, что после ухода Михалкова Общественный совет не заседал ни разу – его просто не смогли собрать, причем на последнее запланированное заседание, которое Минобороны пыталось организовать в Санкт-Петербурге, приехали лишь три человека. Соответственно, о каком авторитете этой структуры может сегодня идти речь?
На мой взгляд, невысокую дееспособность показывают и общественные советы, сформированные при других силовых министерствах. Это общая тенденция, для этого есть как субъективные, так и объективные предпосылки. Конечно, каждый министр желает иметь при своем ведомстве такие общественные структуры, которые будут относиться к нему лояльно. Исходя из этого и формируется их состав. Скажем, после назначения министром обороны Анатолия Сердюкова поначалу, как и при Сергее Иванове, работу Общественного совета при Минобороны курировал статс-секретарь – заместитель министра обороны Николай Панков. Он сумел организовать работу и взаимодействие практически со всеми членами тогдашнего совета. Но постепенно эти функции отошли к другим людям из окружения Сердюкова, которые занимались в основном пиаром министра. Ни к чему хорошему такая деятельность, как известно, не привела.
Несложный анализ списков участников ОС при министерствах показывает, что порой одни и те же люди представлены в общественных структурах, сформированных сразу при нескольких ведомствах. Их роль свадебных генералов ничего, кроме вреда, гражданскому контролю за министерствами не приносит.
Думается, что для искоренения вкусовщины при подборе участников общественных советов при тех или иных министерствах и ведомствах надо создать независимый механизм их формирования, ограничив тем самым в этом процессе роль министров и подчиненных им чиновников. В связи с этим вполне мог бы заработать механизм избрания членов ОС, который существует на сегодняшний день при назначении кандидатов в Общественную палату. Предлагаю формировать общественные советы при министерствах и ведомствах в России по принципу «три в одном»: треть членов по представлению Общественной палаты, треть – представители от общественных организаций и треть – по представлению соответствующего министра.
Поднимаю я эту тему еще и вот почему. Руководство Минобороны два месяца назад сменилось. Сложили полномочия и члены Общественного совета, сформированного при Анатолии Сердюкове. Сейчас формируется новый состав ОС при военном ведомстве. Скажу прямо, формируется кулуарно, без широкого общественного обсуждения. Очень не хотелось бы, чтобы попали туда люди, совершенно равнодушные к армейским проблемам, к общественной работе, то есть «мертвые души». Это должны быть люди, которых знают и уважают и в обществе, и в войсках, которые могут и хотят вместе с руководством Минобороны решать непростые проблемы, волнующие военнослужащих, членов их семей, ветеранов и призывную молодежь.
