Алексей Макаркин
Фото с сайта Президента России
ЛДПР имеет давний опыт теснейшего сотрудничества с Кремлем, и сейчас партия на практике составляет конституционное большинство вместе с единороссами и группой эсэров-диссидентов. Партия Жириновского находится в первых рядах борцов с внепарламентской оппозицией, отличаясь от «Единой России» еще более жесткой риторикой.
«Справедливая Россия» в прошлом году пыталась действовать как реальная оппозиция, резко критикуя реакционные мероприятия власти и пытаясь противодействовать им разными методами, вплоть до «итальянской забастовки», с целью срыва принятия законодательства о митингах. Однако в регионах этого не оценили – партия неудачно выступила на выборах в законодательные собрания в прошлом году. А ее кандидаты не смогли, за одним исключением, принять участие в губернаторских выборах из-за муниципального фильтра. Поэтому после осенних избирательных кампаний партия начала быстро сближаться с Кремлем: отец и сын Гудковы были исключены из эсэровских рядов, а затем эсэры фактически отреклись от Ильи Пономарева, которому угрожает лишение неприкосновенности в связи со «сколковским» скандалом.
С КПРФ ситуация несколько сложнее: партия продолжает курс на балансирование между оппозиционностью и лояльностью, которого она придерживается уже много лет. Но сейчас ей даже несколько легче, чем раньше. Власть проводит все более антилиберальную и антизападную политику, с которой коммунистам легко солидаризироваться. Если многим эсэрам было непросто голосовать за «антимагнитский» закон, то коммунистам с их традиционным антиамериканизмом это было сделать куда легче. В то же время из всех трех парламентских партий коммунисты ведут себя наименее конформистски – только недавно двое членов их фракции внесли законопроект об амнистии «узникам Болотной». Может быть, именно поэтому они в нынешнем году потеряли «свой» единственный регион (Владимирскую область), тогда как жириновцы и эсэры получили в 2012–2013 годах по губернаторскому посту. Впрочем, коммунисты в будущем все же могут рассчитывать на должность главы региона, тем более что в их фракции есть фигуры, вполне приемлемые для Кремля.
В этих условиях встречу президента с партийными лидерами можно рассматривать как «подарок» лояльной оппозиции – это демонстрация приемлемости для власти парламентских партий. Это немаловажно для региональных активистов этих партий, которые нередко находятся в конфликтных отношениях с местным начальством. Тем самым Кремль дает понять, что слишком ущемлять интересы партнеров не стоит. Например, на региональных выборах нынешнего года партии могут получить больше возможностей при выдвижении кандидатов в губернаторы. В то же время полного иммунитета у партийных активистов, разумеется, нет, все зависит от конкретной ситуации.
Кроме того, партии могут использовать общение с президентом для собственного пиара. Например, Сергей Миронов предложил ввести тринадцатую пенсию для людей, достигших 70-летия. Цена вопроса, по его собственным оценкам, 120 млрд. руб. Понятно, что Минфин сделает все, чтобы не допустить такого увеличения бюджетных расходов, и затухающие темпы экономического роста не способствуют проведению популярной политики в пенсионной сфере. Но главное в данном случае – застолбить привлекательную тему, которую могут запомнить избиратели, голосовавшие за эсэров под впечатлением от предвыборных роликов с Риммой Марковой. Или Владимир Жириновский получает от президента положительную оценку его инициативы по ускоренному предоставлению гражданства русским переселенцам на Дальний Восток. Опять-таки проблема реальная и общественно значимая, но неясно, как привлечь жителей современного урбанизированного общества к участию в переселенческом проекте с неясными перспективами.
Есть и пиаровские ходы, которые выглядят частью более сложной игры. Например, все три фракции парламентской оппозиции требуют отставки министра образования и науки Дмитрия Ливанова. Да и «Единая Россия» также критикует руководителя министерства, что случается далеко не часто. С одной стороны, электораты оппозиционных партий в целом относятся негативно к любым образовательным реформам, не исключая и ливановские, – для них идеалом является советская школа, о которой они вспоминают с ностальгией. С другой стороны, Ливанов вызвал недовольство и представителей власти своими попытками борьбы с плагиатом в работах, авторами которых являются в том числе и представители истеблишмента. Так что критика в адрес министра в данном случае была вряд ли неприятна Кремлю.
И наконец, парламентские партии могут помочь Владимиру Путину выступить в роли сторонника конкурентной демократии. Их лидеры выступают за ограничение доступа новосозданных партий к участию в избирательных кампаниях, опасаясь как роста реальной конкуренции, так и активизации спойлеров, отбирающих голоса у ведущих участников политического процесса. Так что на их фоне президент выглядит вполне демократично, негативно относясь к выстраиванию новых избирательных барьеров. Тем более что у власти есть возможности не допустить к выборам особо неприятные ей партии – вспомним историю с приостановкой регистрации «Народного альянса» Алексея Навального.
