Навального закружило в карусели правосудия

Алексей Навальный продолжает использовать процесс для информационной раскрутки. Фото Александра Бахтина/ТАСС

Алексей Навальный не сомневается, что ему вынесут очередной обвинительный приговор по «делу «Кировлеса». Суд отклонил ходатайства адвокатов. Неизменным остается вопрос, для чего форсируется процесс: чтобы сохранить за оппозиционером шанс участвовать в выборах – или чтобы  лишить его даже малейшей возможности участвовать в президентской гонке?

От участия в президентских выборах он ни в коем случае не откажется, заверил Навальный журналистов в перерыве суда в Кирове. Процесс, считает он, закончится через два-три дня. А говоря о якобы безусловном обвинительном приговоре, оппозиционер выразил надежду, что Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) отменит и это решение.

Возможно, что до этого не дойдет, и Навального если не оправдают, то осудят менее жестко, допустив-таки до избирательной кампании. Даже несмотря на то, что судья Алексей Втюрин навстречу защите вчера не шел. Например, он решил не исключать прослушку и психолого-лингвистическую экспертизу из материалов дела – ранее ходатайства об этом подала защита. Причем перед каждым своим решением Втюрин объявлял перерыв, то ли чтобы подумать, то ли чтобы посоветоваться. Конечно, ничего нельзя утверждать: можно предположить, что готовят «чистый» с точки зрения закона обвинительный приговор. Но не факт, что приговор прозвучит на этой неделе. Как указывает Навальный, дело об убийстве Немцова отложили до 14 февраля: якобы с тем, чтобы разгрузить адвоката оппозиционера. В таком случае крайний срок, видимо, – конец следующей недели.

Важен и вопрос с показаниями бывшего гендиректора «Кировлеса» Вячеслава Опалева, пошедшего на сделку со следствием и свидетельствовавшего против Навального. Главная проблема касается преюдиции – обязанности судов принимать без проверки факты, установленные в рамках других дел. «Кировлес-1» проходил в то время, когда такая норма была практически целиком разрешена, и потому свидетельства Опалева доказывать не пришлось. Однако в 2015 году в ст. 90 Уголовно-процессуального кодекса внесли правку, теперь показания Опалева, по идее, должны были пройти проверку.

Не менее веское обстоятельство –  объективность доказательной базы для ЕСПЧ. Если аргументация приговора будет скопирована с доводов времен 2013-го, то Навальный, можно не сомневаться,  подаст жалобу в Страсбург. А там, ссылаясь на ими же созданный прецедент, в  короткие сроки признают новый приговор незаконным, и опять обратятся в Верховный суд РФ с теми же доводами, что и в 2016-м, когда дело отправили на пересмотр в Киров. Эта карусель могла бы крутиться вечно, а при правильно рассчитанном сроке Навального можно было бы допустить к выборам, сохраняя  статус подсудимого. Или же не допустить.

Однако это не только слишком сложно, но  и работает на популярность Навального. Вчера, скажем, на заседании присутствовали иностранные журналисты. Ажиотаж, конечно, не сравнить с тем, что был три с половиной года назад, но он нарастает. Недаром и сам политик пользуется судом как информационной трибуной: эхо с нее докатывается до самого Кремля. Вот и вчера пресс-секретарь главы государства Дмитрий Песков был вынужден повторять старую мантру: за судьбой Навального не следим, предвыборная повестка пока неактуальна.

Строить прогнозы в такой ситуации – дело неблагодарное. Многое сейчас зависит от динамики судебного процесса. Если высокие темпы сохранятся, можно строить сразу несколько предположений. Например, такое: Навального хотят побыстрее «закрыть», остановить его предвыборную кампанию, чтобы резонанс успел поутихнуть к самим выборам. Или, наоборот, хотят отпустить. Однако в таком случае нужно задаться вопросом: а зачем? Что должно произойти в ближайшие месяц-два, что неторопливый прежде кировский суд вдруг решил форсировать события? Объявится новый неожиданный потенциальный кандидат в президенты – или перенесут срок выборов? Или цель в том, чтобы Навальный перестал пользоваться судом как информационной площадкой?

Другими словами, вариантов развития событий – море. Нельзя исключать даже самого скучного: дескать, у Втюрина своя стилистика (для доказательства этого, впрочем, понадобилось бы провести анализ предыдущих рассмотренных им дел). В эту гипотезу, однако, совсем уж не верится. С одной стороны, судебный процесс развивается, и весьма быстро, с другой – чем дольше все это продолжается, тем меньше дается почвы для размышлений. А пока же оппозиционер, ссылаясь на невыносимую скуку, продолжает развлекаться, демонстрируя из зала суда «рокерскую козу» и безуспешно пытаясь приобрести себе через Интернет дальневосточный гектар.