Граждан в браслетах становится больше

Конституционный суд (КС) растолковал правила применения к гражданам домашнего ареста. Указано, что эту меру пресечения можно назначать лишь тем, кому грозит реальное лишение свободы. А вовсе не каждому обвиняемому, как это часто бывает. Теперь предстоит донести эту позицию КС до правоприменителей, которые в последнее время, похоже, решили, что единственная альтернатива отправке гражданина в СИЗО – это запереть его в квартире с электронным браслетом на ноге.

В постановлении КС говорится, что лишь «в исключительных случаях» домашний арест может стать альтернативой заключению под стражу. Такой ответ был дан на иск предпринимателя, которого обвинили в невыплате зарплаты сотрудникам. Его на полгода закрыли в квартире, хотя все долги к тому времени он выплатил.

По словам юриста Сергея Савченко, речь идет о неправильном правоприменении. А дело в том, что после установки сверху на применение альтернативных мер пресечения домашний арест стали назначать чересчур активно – и даже по мелким преступлениям.

К примеру, на днях в одном из подмосковных судов рассматривалось дело о незначительной краже – двух футболок и заколки. Следователи ходатайствовали о настоящем аресте задержанной, а государственный адвокат предлагал домашний. Только вмешательство юристов «со стороны», которые показали, что это вообще-то административное правонарушение (кража до 3 тыс. руб.) и что пострадавшая сторона уже согласна на примирение, позволило закрыть данное дело. Без всякого суда женщину выпустили на свободу, назначив ей штраф.

Кстати, Госдума сейчас готовит к третьему чтению поправки в Уголовно-процессуальный кодекс (УПК) о введении новой меры пресечения – «запрета определенных действий». Речь идет о разных ограничениях прав и свобод обвиняемого, за исключением домашнего ареста. Это, например, запрет выходить из дома в определенное время суток. Данная инициатива появилась по рекомендации Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) расширить применение альтернативных мер наказания, не связанных с заключением под стражу. В ГД при этом напомнили, что пока, к сожалению, чаще всего в качестве меры пресечения суд избирает именно заключение под стражу.

Между тем президентский Совет по правам человека (СПЧ) получил отзывы ряда госорганов и ведомств на предложения по корректировке УПК, которые появились после резонансного дела о «врачебной ошибке» столичного доктора Елены Мисюриной. Ее, напомним, заключили под стражу еще до вступления приговора в законную силу, и, таким образом, ранее установленная подписка о невыезде и надлежащем поведении была ей изменена на более строгую меру, хотя оснований для этого не было – приговор еще рассматривался в следующих инстанциях.

Так вот Генпрокуратура написала СПЧ следующее: «Суд, разрешая вопросы об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, обязан в каждом случае рассматривать возможность применения в отношении лица иной, более мягкой, меры пресечения вне зависимости от наличия ходатайства об этом сторон, а также от стадии производства по уголовному делу». В ведомстве напомнили и о праве осужденного обратиться после приговора к суду с ходатайством об отмене меры пресечения в виде заключения под стражу «в связи с отпадением оснований для ее применения или о ее изменении».

Минюст тоже пришел к выводу, что именно суд, выносящий обвинительный приговор, должен решать и заранее проверять, имели ли место фактические обстоятельства, со ссылкой на которые было принято решение о заключении лица под стражу, «сохраняют ли эти обстоятельства свое значение для применения данной меры пресечения после постановления приговора и до его вступления в законную силу, а также оценить достаточность имеющихся в деле материалов и принять законное и обоснованное решение».

Институт государства и права РАН поддержал позицию СПЧ, подчеркнув, что стоит закрепить на законодательном уровне «процедуру обжалования решения суда первой инстанции об избрании меры пресечения после вынесения обвинительного приговора». А вот Институт законодательства и сравнительного правоведения при правительстве РФ напомнил об опыте зарубежных стран. «Следует отметить широкое применение залога в качестве меры пресечения для обеспечения исполнения обвинительного приговора», – говорится в ответе экспертов для СПЧ.