Российская Фемида требует уважения

Глава Совета судей РФ Виктор Момотов знает, кто занимается «скандализацией правосудия». Фото Алексея Исаева

Очередное заседание Клуба им. Д.Н. Замятнина было посвящено проблемам доверия и уважения к отечественной Фемиде. Совет судей РФ и ряд экспертов выступили за введение ответственности за неуважение к судьям и дискредитацию их работы. Под санкции могут подпасть не только журналисты, «неправильно» освещающие процессы, но и адвокаты, критикующие ход дела и вынесенные приговоры, и присяжные, не соблюдающие наказы суда.

Председатель Совета судей РФ Виктор Момотов заявил, что подлинную независимость судей сложно представить без уважения к их работе, однако с помощью «тенденциозных, а зачастую и лживых публикаций» происходит манипулирование общественным мнением для давления на судебную систему.

Проявлением неуважения он назвал такие тексты, которые ставят судью «в состояние презрения или смущения, чтобы принизить его авторитет». А отсутствие адекватного ответа на них – с его слов, ведет к негативным последствиям для правопорядка, в том числе подрывает доверие общества к правосудию.

Информация о деятельности судьи, уверен Момотов, должна быть сдержанной и корректной. Он привел в пример ряд стран, в которых предусмотрена ответственность за «скандализацию правосудия». В англосаксонской правовой системе под этим понимается любая информация, «принижающая авторитет судьи или могущая повлиять на его решение», особенно путем беспорядочной и необоснованной критики. За это предусмотрены крупные штрафы и даже реальные сроки. А, скажем, во Франции за уничижительные высказывания и публикации можно оказаться под арестом на 46 месяцев. И привлечение к ответственности происходит в упрощенном порядке – по решению самого суда.

Из-за отсутствия в России аналогичных механизмов, пояснил Момотов, судьи «оказываются практически беззащитными перед лицом лжи, распространяемой недобросовестными СМИ». «Назрела необходимость поставить вопрос о введении ответственности за неуважение к суду и за «скандализацию правосудия», – подчеркнул глава Совета судей.

По словам партнера адвокатского бюро «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры» Дениса Архипова, многие адвокаты сегодня намеренно обманывают суд, чтобы выиграть дело. В европейских странах, подчеркнул он, судья может легко и без привлечения полиции отправить любого участника процесса за решетку, если выяснится, что тот солгал под присягой. Санкции предусмотрены и в тех случаях, когда судья посчитает, что его приказ не исполняется. «За соучастие в подобном введении суда в заблуждение может пострадать и адвокат», – подчеркнул Архипов. Ответственность в этих странах есть и для присяжных, напомнил он.

Однако другие эксперты указали на факты, когда сами судьи скандализируют свою систему власти. По словам декана юрфакультета Тверского госуниверситета Лидии Тумановой, «на уважение к судебной власти влияет и то, кого назначают в судьи». Как отметила Туманова, сейчас нет реального инструмента для отбора судей, «ни экзамен, ни изучение личности не поможет выяснить, способен ли будущий судья логично мыслить, быть независимым, может ли он сохранять самообладание». Эксперт предложила перенять зарубежный опыт деловых игр с кандидатами в судьи, в ходе которых и проверяются человеческие и профессиональные качества.

Главный редактор «Независимой газеты» Константин Ремчуков, в свою очередь, напомнил слова известного американского философа Джона Ролза, что «суд – это место, где торжествует закон, а не справедливость». «Это часто создает конфликт восприятия судебного решения», – сказал он.

Начальник управления по взаимодействию с общественностью и СМИ Верховного суда Павел Одинцов в своем выступлении раскритиковал телевидение, которое зачастую некорректно отражает работу и роль суда, показывая ролики и сюжеты, вырванные из контекста. В качестве примера он привел устоявшееся, но, по его словам, неверное клише о недостатках российской судебной системы – об «обвинительном уклоне» в работе судов при рассмотрении уголовных дел. «Эта «сакральная аргументация» приводится без учета многих факторов. Достаточно сказать, что 65% дел суд рассматривает в особом порядке, когда подсудимый идет на сделку со следствием, и какой-либо иной альтернативы, кроме обвинительного приговора, просто не предусмотрено. В результате серьезной либерализации системы уголовного судопроизводства закрыто 14 колоний и около 70 следственных изоляторов», – сообщил Одинцов.

Однако ему ответили, что в этом-то и заключается проблема судов, которые не проверяют доказательства, предъявленные следствием. При этом юристы уже неоднократно указывали на то, что сделка со следствием не всегда доказывает вину подсудимого, поскольку чистосердечные признания зачастую пишутся под давлением.

А большое количество досудебных соглашений может свидетельствовать как раз о том, что человек оценивает свои шансы в суде,  который чаще встает на сторону обвинения, как незначительные. И люди пытаются таким образом избежать лишних мытарств и долгосрочного нахождения в СИЗО. Поэтому повышение доверия к правосудию напрямую зависит от качества следствия, которому суды безоговорочно верят, но которое у многих вызывает сомнение. 

Пожелания Виктора Момотова комментировали и авторы Telegram-каналов. «В самую первую очередь хотелку переведем на русский: хочет, чтобы критиковать судебные акты, заметный процент которых из года в год, не забываем, сносится вышестоящими судами, было низзя (всем поголовно, а не, допустим, одним участникам дела), - пишет «Адекват». - Чтобы публично, в блогах ли, в медиа, высказываться по вопросу, какое решение того или иного судебного спора представляется обоснованным, было низзя: давление на суд. Чтобы публично оценивать поведение конкретного судьи, в процессе или в быту, даже самое непотребное, было низзя: умаление авторитета судебной власти».