Судьям предложили поработать на общественных началах

Российским судьям рекомендовали поработать бесплатно для обеспечения беспристрастности приговоров. Фото Интерпресс/PhotoXPress.ru

Верховный суд (ВС) в своем решении запретил нижестоящим инстанциям давать произвольную оценку доказательствам. Со слов экспертов, судьи действительно зачастую выходят за рамки судейского усмотрения, что свидетельствует об обвинительном уклоне правосудия и заочном сотрудничестве людей в мантиях со следователями. Решить проблему можно введением магистратских судов, которые работают по аналогии с мировыми, но только не получают денег от государства, а значит, более независимы в своих оценках.

Суды не должны давать произвольную оценку доказательствам. «Возможность судить и выносить решения по своему внутреннему убеждению не дает судьям подобного права», – указал ВС.

Однако, по словам экспертов, практика, когда суды игнорируют доказательства или толкуют их по собственному убеждению, довольно распространена. При этом служители Фемиды, как правило, пренебрегают разъяснениями вышестоящих инстанций. «Суды произвольно, невзирая на имеющиеся доказательства, все чаще принимают незаконные решения. А главная проблема в том, что на такие решения потом ориентируются и ссылаются другие суды, принимая их за верные», – заявил в беседе с «НГ» управляющий партнер консалтинговой группы «Дивиус» Иван Гусев.

По его словам, судьи зачастую не желают признавать реальные доказательства, заведомо принимают позицию одной из сторон. Оспорить такую предвзятость непросто, добавил Гусев: «Суд вышестоящей инстанции «засаливает» решение суда первой инстанции в условиях круговой поруки. А вот суд кассационной инстанции просто не портит нижестоящим статистику». Так, подчеркнул он, и рождается абсурдный с точки зрения права судебный прецедент, который затем тиражируется и перепечатывается уже другими судами.

По закону, суды должны оценивать доказательства хоть и по внутреннему убеждению, но на «полном, объективном и непосредственном» их исследовании, напомнил, в свою очередь,  руководитель практики разрешения споров и банкротства юркомпании Coleman Legal Services Андрей Ступников. Но на практике, подчеркнул он, эти принципы часто нарушаются. Допустим, в делах, где одним из ключевых доказательств являются показания сотрудников силовых органов, «формулировка «нет оснований не доверять показаниям сотрудника», кочующая из приговора в приговор и из постановления в постановление, уже давно продолжает выступать неоспоримой «царицей доказательств», – указал собеседник «НГ».

«В уголовном процессе суд зачастую наиболее критично относится к доказательству со стороны защиты. Даже в случае приобщения таких доказательств к делу объективная мотивированная оценка их содержания и значения в приговоре дается крайне редко. Это очередное подтверждение обвинительного уклона при рассмотрении дела», – заявил член Адвокатской палаты Москвы Александр Иноядов. Он посетовал, что содержание доказательств, таких как показания свидетелей и специалистов, в протоколах фиксируется недословно, а обязательная аудиозапись рассмотрения уголовных дел не ведется.

По словам федерального судьи в отставке Сергея Пашина, суды нередко принимают произвольные решения «вопреки логике и истинному значению доказательств», допустим, из своей приверженности государственному интересу.

Экс-судья напомнил, что до 1964-го в стране действовал принцип формальной оценки: когда закон указывал, какие доказательств являются совершенными (к примеру, чистосердечное признание) или несовершенными, как их правильно суммировать и что делать, если они противоречат друг другу. Сейчас оценка свободная: «де-юре – по внутреннему убеждению судьи, де-факто – произвольно, в зависимости от его настроя».

При этом вышестоящие инстанции, по его словам, не стремятся контролировать логику судьи и в такие дела обычно не вмешиваются – мол, закон формально не нарушен, значит, и говорить не о чем: «Апелляция, которая должна по идее пересматривать произвольные оценки, фактически уклоняется от этого».

«Сейчас рука руку моет. Более того, нижестоящий судья звонит вышестоящему, который будет проверять его решение, и спрашивает, как поступить. Так что писать жалобы на судью тут бесполезно –  все равно они попадут к его куратору», –  заявил Пашин.

С его слов, основная проблема заключается в тотальной зависимости судейского корпуса.

Собеседник «НГ» напомнил, что на сегодняшний день в Европе до 10% оправдательных приговоров, в российском суде присяжных – порядка 18%, а в профессиональном варьируется в пределах 1%. «А это лишь подтверждает, что российские судьи априори солидарны с обвинением», – подчеркнул эксперт.

«Необходимо активней вводить в правосудие народ: если прежде суды присяжных работали по огромному количеству дел, допустим, в царской России это было около 40 тыс. ежегодно, то сейчас присяжные не рассматривают и тысячи», – говорит Пашин.

Также он предлагает ориентироваться на опыт Англии, где основную массу дел рассматривают так называемые судьи-магистраты. Они работают по два месяца в год на общественных началах, pro-bono. «Они не получают денег, квартир и путевок в дом отдыха от властей, им и нет надобности угодничать, выслуживаться, бояться поссориться с прокуратурой. Судья в данном случае воспринимает себя не как представитель закрытой касты, а как член гражданского общества», – заявил Пашин. При этом государство финансирует лишь судебные здания, судебных клерков, охрану. По мнению эксперта, этот институт мог бы быть хорошей аналогией мировым судьям.