Иван Родин
Поселок на севере Крыма пострадал от расширения спецоперации за пределы Украины. Кадр из видео с канала «Крым 24»
Регионы, которые граничат с Украиной, переходят на «желтый», повышенный, уровень террористической опасности. А в патриотических соцсетях стали упрекать Роскомнадзор: мол, запрет на слово «война» выгоден прежде всего противной стороне. Глава Чечни в своем ночном видеообращении – своего рода манифесте «партии только вперед» этот термин использовал. Кремль демонстративно не отреагировал ни на это, ни на обещания Рамзана Кадырова «взять Киев». Но все-таки не исключен вариант, что якобы борьба внутри власти вокруг темы спецоперация или переговоры теперь уже больше медиасюжет, нежели реальность.
Брянская и Белгородская области 11 апреля присоединились к соседней Курской области в решении ввести «желтый» режим террористической опасности. Воронежская область пока сделала эта только в тех районах, которые примыкают к Украине.
Возможно, аналогичный подход применит и Крым, до которого спецоперация тоже добивает.
Накануне в Красноперекопском районе полуострова при уничтожении украинского беспилотника пострадали несколько домов в поселке Таврический. Примерно в то же время повторился и недавний инцидент с обстрелом пограничного поста на границе Украины и Курской области. Губернатор Роман Старовойт в очередной раз записал обращение к жителям, что ситуация находится под контролем: существенных разрушений нет, жертв с российской стороны – тоже. А вот с украинской, видимо, есть, поскольку официально заявляется, что огневая точка была подавлена.
Повышение террористической опасности – это теперь такой эвфемизм, призванный заменить публичное признание того, что спецоперация России разрастается за пределы соседней страны. Что-то вроде «хлопка» вместо «взрыва». Или термина военная спецоперация на территории Украины – вместо того изначального существительного, от которого данный эпитет и произошел. Кстати, в патриотических пабликах в Сети расходятся тексты, в которых звучат серьезные упреки в адрес Роскомнадзора. Запрет понятного всем русского слова, к которому так просто было бы привязывать и денацификацию, и демилитаризацию Украины, называется решением в ее пользу. Там как раз и не стесняются говорить о войне с Россией, а, мол, нашим солдатам приходится идти в бой за какую-то операцию.
Этот выброс негатива можно считать еще одним проявлением как бы признаваемого уже даже полуофициально противостояния внутри власти сторонников продолжения и замедления все той же спецоперации. Коротко эти группы называются партий войны и партией мира. В спикеры последней с начала апреля попал пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, а ранее выразителем ее идей считался советник президента Владимир Мединский, возглавляющий переговорную делегацию России. Наиболее же ярким представителем противоположного лагеря – и к тому же высокопоставленным чиновником – объективно является Кадыров. В ночь на понедельник он записал видеообращение, которое широко разошлось по интернету.
Самой цитируемой его частью стала угроза, что если Киев не будет выполнять те обязательства, которые ставит перед ним президент РФ, то полное освобождение всей Украины «от нациков и бандеровцев» окажется неизбежным. Наверное, Кадыров сильно волновался, поставив в своем заявлении такую антитезу: получается, что если украинские власти будут более компромиссны, то их оставят на месте. Возможно, глава Чечни хотел сказать, что выполнить необходимо все условия, выдвинутые Москвой. Недаром он упомянул Донецкую и Луганскую области, которые точно будет взяты целиком и которые РФ ранее потребовала признать суверенными государствами. Но еще более интересным является тот факт, что опорой Кадырова оказываются три человека, которых он называет публично: президент Владимир Путин, министр обороны Сергей Шойгу, глава Росгвардии Виктор Золотов.
Стоит отметить, что Песков комментировать высказывания Кадырова не стал, пояснив, что спецоперация – это прерогатива военного ведомства. Однако тем не менее именно 11 апреля министр иностранных дел РФ Сергей Лавров еще раз сказал о приверженности страны к переговорам с Украиной, на которых Россия проявляет себя крайне терпеливым партнером. Из того факта, что в ходе дискуссий о якобы имеющихся внутри власти расхождениях по самому горячему внешнеполитическому вопросу обозначаются такие имена, все-таки следует сделать предположение о некой «игре на публику». Причем борьбу внутренних партий, ставшую интересным медиасюжетом, скорее всего презентуют именно российскому потребителю информации, поскольку для западного она либо неинтересна, либо неубедительна.
