Иван Родин
Красный соперник «Единой России» не может или не хочет реально конкурировать с партией власти. Фото с сайта www.kprf.ru
Когда ключевые социологические службы вроде ВЦИОМа или ФОМа за 10 дней до начала голосования на выборах сообщают, что «Единая Россия» теряет поддержку избирателей, то это, конечно, не означает предстоящего ее провала. Рейтинг ЕР все равно остается подавляющим, а информация о его снижении, судя по всему, выступает в качестве некоего сигнала в пресловутые центры принятия решений. Не исключено, что в одних регионах кандидатам-единороссам предстоит еще больше ослабить связку с партией, а в других – может быть, наоборот, несколько усилить.
Наиболее громкий сигнал подал наверх ФОМ, по подсчетам его экспертов, позиции ЕР ухудшились сразу на 4%. И с рейтингом в 40% партия власти как бы теряет почти весь прирост, заработанный с началом спецоперации.
До конца февраля единороссы, напомним, довольствовались поддержкой в 30% с небольшим, январский максимум этого года, по версии ФОМа, составил не более 34%. И тогда всего за одну последнюю февральскую неделю ЕР возросла до 41%, а затем даже брала вершины в 45–46%. У ВЦИОМа взгляд на положение партии власти всегда был более сглаженным, вот и теперь социологии фиксирует падение всего-то в 0,1%. Правда, тут есть намек на начало перехода количества в качество, потому что в итоге показатель чуть-чуть уходит вниз за 40%.
Понятно, что для такой синхронной демонстрации негативной для ЕР тенденции, постигнувшей ее за десяток дней до начала многодневного голосования, должны быть очевидные объективные факторы. Если смотреть на ход избирательной кампании, то таковых как бы и не наблюдается. За исключением, может быть, понятной скуки электората от безальтернативного референдумного характера, скажем, губернаторских выборов или состояния дежавю, вызываемого борьбой партий за места в заксобраниях или гордумах административных центров субъектов РФ. Дежавю в том смысле, что пять лет вроде бы прошло, а состав участников этой борьбы мало изменился, кандидаты даже поименно примерно все те же, а главное – у граждан сохраняются все прошлые проблемы и заботы, которые соискатели депутатских мандатов в очередной раз обещают обязательно решить.
Таким образом, свежие опросы ВЦИОМа и ФОМа – это что-то иное. Поскольку трудно предположить, что это попытка сложить мнение о предстоящем поражении ЕР, то остается вариант с неким политическим сигналом. Социологи спокойно роняют рейтинг партии власти потому, что его подлинная величина, понятное дело, и так не соответствует официально публикуемым цифрам. Поэтому в принципе для того, чтобы усилить скорость прохождения сигнала и его силу, можно было бы легко урезать условные 40% как минимум на четверть, а то и треть – и остаться при этом в рамках реальности. Но тогда бы это действительно был бы уже формирующий, а не сигнализирующий опрос.
С другой стороны, безопасность подобных проделок социологов, конечно, основывается на том понимании, что гипотетический электоральный рейтинг ЕР, во-первых, имеет мало значения по сравнению с имеющимся админресурсом. А во-вторых, этот рейтинг вообще-то измеряется в отношении не менее гипотетических выборов в Госдуму, но в регионах у партии власти позиции разнообразные. Например, в Саратовской области врио губернатора Роман Бусаргин не боится насмешек за одинаково двусмысленные баннеры типа «Сильный Маркс – сильный регион» или «Сильный Энгельс – сильный регион», потому что и в остальных городах вывешен этот типовой для ЕР лозунг. При этом логотип партии на билбордах присутствует почти незримо – скромный медведь идет себе в одном из углов. В Томской же области врио губернатора Владимир Мазур, даром что он выходец из администрации президента, свою привязку к ЕР вообще максимально минимизирует, показывая себя просто крепким хозяйственником и хорошим человеком.
Судя по всему, своими исследованиями для единого заказчика ВЦИОМ и ФОМ показывают, что рутинизация избирательной кампании, начавшаяся задолго до ее официального старта в июне, свое отыграла. Так называемая сушка явки теперь больше похожа на перегиб палки, чем на тот нужный изгиб лука, который обеспечивает уверенный полет стрелы в сторону искомого результата. И если для одномандатных выборов в заксобрания и гордумы небольшое количество участвующих – это хороший фундамент для побед преимуществом в десяток-другой голосов, то для избрания губернаторов низкая явка при высоком проценте победителя становится символом перевернутой пирамиды. Понятно, что устойчивость массивной конструкции, опирающейся всего-то на шпенек, всегда будет вызывать сомнения. И если для губернаторов-назначенцев это не имеет большого значения, то ведь администрация президента смотрит не только на текущий единый день голосования. В плебисцитарных демократиях и количество причастных к выборам должно все время расти в соответствии с увеличением поддержки власти.
