Екатерина Трифонова
Фото freepik.com
Статистика показала сокращение числа граждан, освобожденных от посадок через назначение судебного штрафа. Юристы указывают, что это связано с позицией Генпрокуратуры, которая оказалась против необоснованного применения данной меры к тем, кто совершает общественно опасные преступления. Мнения и самих экспертов на счет эффективности данного института разделились: одни считают, что он зарекомендовал себя положительно, другие настаивают, что произошла иллюзия либерализации. В сухом остатке, дескать, получается, что людей побуждают отказаться от борьбы за свою невиновность, а потом еще и заплатить за это государству деньги.
Понятие «судебный штраф» появилось в уголовном законодательстве РФ в 2016 году. И с тех пор количество принимаемых судами решений о замене других мер ответственности, например, лишения свободы денежным наказанием постепенно росло. В 2019-м Верховный суд (ВС) констатировал, что этот институт «подтвердил свою востребованность в правоприменительной практике». Дескать, штраф является эффективным в тех случаях, когда «лишать человека свободы нет смысла». И в то же время это выгодно для бюджета – например, в прошлом году государство получило 278 млн руб.
С прошлого года статистика резко испортилась. И если в 2020-м из 713,7 тыс. уголовных дел 32,4 тыс. были прекращены назначением как раз судебного штрафа, то по итогам 2021-го из 733,6 тыс. дел штрафами завершились лишь 15,6 тыс. Эксперты указали, что, в частности, органы дознания и суды стали «подгонять» новый институт под свои интересы благодаря недостаткам, которые изначально присутствовали в правовом регулировании. К примеру, это наличие широкого судейского усмотрения при решении данного вопроса.
Как сказала «НГ» адвокат по уголовной и судебной защите Наталья Быстрова, судебный штраф – достаточно эффективная мера, «которая успела положительно зарекомендовать себя и успешно применяется в том числе и в тактике защиты». Но в настоящий момент «в ее применении просматривается тенденция на сокращение». И судами здесь допускается много ошибок и противоречий. Основной же пробел – это недостаточная точность с определением суммы. Из смысла ст. 25.1 УПК судебный штраф предполагает не возмещение реального ущерба обществу (потерпевшему) или заглаживание своей вины иным образом, это сумма, которую люди уплачивают как бы для прекращения их уголовных дел. То есть «судебный штраф назначается только тогда, когда реальный ущерб выплачен», то есть он идет сверху. Адвокат добавила, что с учетом обвинительного уклона правосудия судебный штраф становится элементом «торга» со следствием, что «конечно, не оздоравливает систему уголовных наказаний в целом».
По мнению адвоката филиала № 1 Кировского района Ростова-на-Дону Александра Бабичева, данная ситуация в первую очередь обусловлена позицией, четко артикулированной генпрокурором РФ Игорем Красновым в ходе апрельского выступления в Совете Федерации. Он настаивал на необходимости запретить прекращение уголовных дел в связи с назначением судебного штрафа. И теперь «система адаптируется к этой позиции, негласным образом сворачивая практику назначения судебных штрафов». Хотя это «безусловно, востребованный и нужный инструмент», подчеркнул эксперт. Россия, напомнил он, занимает четвертое место в мире по числу заключенных, условия в местах лишения свободы явно не способствуют перевоспитанию, но «законодательство предусматривает возможность тюремного заключения даже за кражу смартфона стоимостью более 5 тыс. руб.». «В этих условиях тот факт, что назначение судебного штрафа как альтернативной формы наказания является правом, а не обязанностью, и напрямую зависит от воли следствия, автоматически нивелирует масштабы распространения соответствующей практики», – подчеркнул он. А с другой стороны, нередко следователи и дознаватели не удовлетворяют ходатайства адвокатов, «поскольку боятся подозрений в коррупционной составляющей».
Юрист Андрей Лисов указал «НГ» на противоречие законодательных норм. Дескать, в ст. 76. 2 УК недвусмысленно сказано, что, если присутствуют основания, по которым лицо может быть освобождено от уголовной ответственности, то это не право, а по сути обязанность органов как предварительного расследования, так и суда. Но это не понятно, например, из статей 446. 2 и 446. 3 УПК даже самим юристам. А еще есть и мнение ВС, который говорит, что назначение судебного штрафа с освобождением от уголовной ответственности является правом как следствия, так и суда. «Таким образом, следствие и суд получают по факту карт-бланш делать все, что им нравится, в рамках, ограниченных законом, используя ту или иную трактовку», – пояснил эксперт. Параллельно, подтвердил он, в этот процесс действительно вмешивается генпрокуратура, на которую, в свою очередь, давит Совет Федерации. Иными словами, следствие и суд стараются выполнить все требования сразу, отчего количество случаев назначения судебного штрафа и снизилось. Сам он уверен, что это негативная тенденция: «В первую очередь практика прекращения таких уголовных дел должна сохраниться в случае, если было совершено покушение на совершение преступления, либо же преступление совершено, но ущерб возмещен иным лицом». Однако, по словам Лисова, все упирается в отсутствие единообразного применения процессуального порядка. А еще и более мелких вопросов, которые необходимо решить, десятки, но «решены они в ближайшей перспективе не будут, поскольку это абсолютно никому не выгодно, кроме подсудимых». «Более того, единообразие потребует наказания того, кто выходит за установленные пределы. А те же судьи предпочитают действовать скорее интуитивно – на собственное усмотрение, нежели подчиняться противоречивым и противоречащим друг другу правилам. Даже если не имеют в исходе дела собственной заинтересованности», – заключил собеседник «НГ».
Есть и другое объяснение изменению статистике. По мнению руководителя АГ «Логард», адвоката Сергея Колосовского, снижение количества таких судебных решений может свидетельствовать о том, что к некоторым подсудимым «вернулось нормальное восприятие уголовно-правовой действительности». Мол, фактические последствия назначения судебного штрафа не особенно отличаются от последствий других наказаний, не связанных с лишением свободы. Человек как бы освобождается от уголовной ответственности по техническим причинам, без констатации его невиновности. При этом для него остаются, скажем, ограничения по ряду профессий. Понимая это, кое-кто предпочитает бороться до конца. Тем более, что судебный штраф может быть применен лишь к впервые совершившим преступление небольшой или средней тяжести, а тогда гражданину по общему правилу лишение свободы и так не грозит. А еще Колосовский напомнил об институте освобождения от наказания в связи с примирением с потерпевшим. Так что сейчас в качестве либерального изменения «нам преподносят некую платную процессуальную опцию, которая ранее существовала в качестве бесплатной, но применялась крайне редко».
