Екатерина Трифонова
В новом году судьи получили возможность сокращать время на чтение приговоров. Фото с сайта www.sudrf.ru
Закон об увеличении срока судебного контроля над следствием с пяти дней до двух недель уже осложняет работу адвокатов, хотя поправки в Уголовно-процессуальный кодекс (УПК), где есть и иные упрощения, вступили в силу с 9 января. Эксперты говорят об ущемлении права граждан на правосудие в обмен на разгрузку судов и облегчения следствию и обвинению. Состязание сторон теперь проходит по олимпийскому принципу, причем именно для защиты главным объявлено участие, а не победа.
Оптимизация процедур в рамках судебного контроля и судебного разбирательства выражается, в частности, в том, что увеличен до 14 суток срок рассмотрения жалоб по ст. 125 УПК, то есть на действия или бездействие должностных лиц в ходе досудебного производства.
Прежних пяти суток, по мнению Верховного суда (ВС), который был изначальным автором поправок в УПК, часто не хватало для «обеспечения надлежащей подготовки заседания». Юристы первоначально настаивали на обратном, уверяя, что без волокиты и при надлежащем исполнении обязанностей времени для сотрудников аппарата вполне хватит. Тем более что судебный контроль априори должен быть оперативным. Напомним, что еще одной новацией (см. «НГ» от 22.11.22) стал порядок оглашения приговоров – только вводная и резолютивная части.
Однако в ходе рассмотрения таких поправок в УПК от ВС они Госдумой были дополнительно скорректированы. Например, из статьи о приговорах было исключено положение о «немедленной выдаче копии». Это затруднило защите своевременное обжалование судебных вердиктов, поскольку сложно выдвигать возражения, не имея представления о содержании описательно-мотивировочной части. Еще одно изменение было связано с упрощением порядка рассмотрения в суде апелляционных жалоб на промежуточные судебные решения. Из этой процедуры были по формальным обоснованиям удалены такие стадии, как судебное следствие и прения сторон. Для юристов является общим местом, что потоки жалоб в рамках ст. 125 связаны с невысоким качеством расследования и постоянным нарушением следователями норм УПК. А лишь увеличением срока, очевидно, не исправить той ситуации, в основе которой тесная связка чиновников в мантиях и в погонах. Тем более что в основном именно последним, судя по всему, нововведения и выгодны.
Юрист Сергей Савченко заявил «НГ», что главная проблема судебного контроля за деятельностью следствия – это не жесткие сроки, а пренебрежение принципом состязательности уголовного судопроизводства. Что выражается в игнорировании доводов со стороны защиты и принятие аргументов обвинения без соответствующей проверки. По словам же адвоката, управляющего партнера юридической фирмы «Селютин и партнеры» Александра Селютина, к выводу о том, что «УПК 9 января» в основном направлен на облегчение работы судов, подводят два самых значительных изменения – увеличение срока рассмотрения судами жалоб в порядке ст. 125 и сокращенные приговоры.
«Пояснение о недостаточности пяти суток для извещения всех участников, а также для должной подготовки к рассмотрению жалобы в действительности не обосновывают нововведение, поскольку у суда остается право отложить заседание, если, например, не удалось истребовать необходимые документы от органов предварительного расследования», – пояснил он. При этом сейчас, несмотря на установленные законом сроки, суды зачастую их нарушают, к примеру, могут принять жалобу к рассмотрению спустя две-три недели с момента поступления в суд, само рассмотрение получается еще позже. Относительно изменений в ч. 7 ст. 241, ч. 1 ст. 310, ч. 2 ст. 389. 33 УПК: суды будут провозглашать только вводную и резолютивную части приговора, а содержание описательно-мотивировочной части можно будет узнать из печатной копии приговора через несколько дней, то, пояснил эксперт, на практике «иногда имеет место многомесячное невручение копии приговора адвокатам и осужденным». И еще Селютин напомнил, что судами апелляционной и кассационной инстанций это обычно признается незначительным нарушением УПК, хотя это мало соответствует и действительности, и букве закона. То есть осужденные и их адвокаты не будут осведомлены сразу о содержании приговора, что, несомненно, нарушит право стороны защиты на разумные сроки обжалования, поскольку будет меньше времени на подготовку апелляции, а сами суды крайне неохотно восстанавливают защите пропущенные сроки.
В большей степени поправки действительно ориентированы на снижение нагрузки на судебную систему, чем на достижение цели повысить качество отправления правосудия, сказал «НГ» член Адвокатской палаты Москвы Александр Иноядов. По его мнению, увеличение срока для рассмотрения жалоб на действия или бездействие не окажет существенного негативного влияния на права и законные интересы заявителей, но только если «усилится контроль за соблюдением этого нового срока». Эксперт напомнил, что в пятисуточный период суды чаще всего не укладывались. В то же время Иноядов заметил, что сохранение полноценного апелляционного производства, включающего и стадию прений, безусловно, «является более предпочтительным для соблюдения принципа состязательности».
Как заметил «НГ» федеральный судья в отставке Сергей Пашин, всякая задержка имеет негативные последствия, вот и увеличение срока до 14 дней приведет к тому, что жалобы по ст. 125 в большинстве случаев станут рассматривать те же судьи, кому и переданы дела, то есть действиям следователей вряд ли будет дана должная оценка. Пашин также напомнил, что задуман судебный контроль именно для быстроты и оперативности, чтобы можно было жаловаться, скажем, на незаконное задержание, а по истечении двух недель в этом уже не будет смысла. Так что адвокаты, критикующие закон, по его мнению, абсолютно правы, «увеличение сроков прежде всего серьезно ударит по правам людей». «Просто дается возможность карательным органам сделать процедуру неактуальной. Например, человек жалуется, а они видят, что допустили какое-то безобразие, но у них есть время сделать какой-то иной процессуальный шаг. Скажем, отменить постановление или что-то изменить в материалах дела. А раз постановление переписали, то и оспаривать уже нечего», – пояснил он, подчеркнув, что это еще и способ правоохранительным органам не допустить человека к суду.
Сами аргументы ВС, по мнению Пашина, не выдерживает критики. Например, в пояснительной записке говорилось, что порой «в указанный пятидневный срок не представляется возможным истребовать копии необходимых материалов уголовного дела от дознавателя, следователя или прокурора, своевременно известить заинтересованных лиц». Он считает это «лукавством», стороны дела должны представить все необходимое. Если, скажем, защитник пожаловался, то, значит, обвинение должно отвести его жалобы, а для этого представить копии материалов. «Если же этого не было сделано, то нужно просто решать спор в пользу защиты», – пояснил Пашин, который при этом напомнил, что всегда протоколы дублируются, следователь составляет их не в одном, а как минимум, в двух экземплярах. Он уверен, что до корректировки закона установленные сроки нарушались не потому, что были короткими, а потому, что «душа не лежала» разбираться в многочисленных жалобах, вникать в тонкости следствия, опять же ссориться с прокурорами. Зато теперь, заявил Пашин, фактически происходит затруднение доступа к правосудию, то есть нарушение Конституции РФ, вместе с ухудшением качества судебной защиты. И хотя, наверняка, по его словам, найдутся те, кто попытаются обжаловать новые нормы в Конституционном суде, сама Конституция не вдается в конкретные сроки. Так что КС ответит, что закон получается не противоконституционный, а значит, возможные последующие жалобы, скорее всего, будут обречены.Что же касается упрощения порядка рассмотрения судом апелляционных жалоб на промежуточные судебные решения, то, по сути дела, вместо правосудия получается конвейерная процедура: «Ибо прения сторон, не говоря уже о рассмотрении доказательств, – это краеугольные камни правосудия. А теперь выходит, что даже и сказать ничего нельзя. Все уже готово и написано». Это поощрение негласной практики, когда решение готовится заранее, поэтому, естественно, слушать стороны и не нужно, то есть «все для удобства судов и правоохранительный органов». Глубокое удивление у Пашина ранее вызвала и такая фраза из той же пояснительной записки: мол, «судебный процесс по апелляционным жалобам на промежуточные судебные решения носит неоправданно усложненный и длительный характер». По его мнению, это уже похоже на движение к какой-то «чрезвычайщине», когда методы конвейерного правосудия закрепляются в законе. И последствия такого превращения «правосудия в административную процедуру» он прогнозирует самые печальные: «Например, это может пригодиться для случаев, когда придется рассматривать сразу много уголовных дел против «благодарных» представителей народа». Тут-то и может потребоваться заранее отлаженная процедура – быстрая и легкая как для судов, так и для карательных органов, но крайне неприятная для обычных граждан, «когда снова валом пойдут уголовные дела, особенно связанные с политикой».
Арчил Сихарулидзе 
