Екатерина Трифонова
Зарубежных коллег главы ВС РФ Вячеслава Лебедева интересует ситуация в российской судебной системе. Фото с сайта www.sot.kg
Верховный суд (ВС) напомнил, что следует делать судьям, если в обосновании своих требований заявитель сослался на норму права, которую нельзя применить в его ситуации. Некорректно составленный иск, в очередной раз сказал ВС, не является основанием для непринятия, досконально разбираться в статьях законов – это прерогатива судов, а не граждан. Ранее об этом говорил и Конституционный суд (КС) РФ. Реальность такова, что высшие инстанции периодически меняют смысл термина «вправе» с «должен» на «может», но внизу их если и слышат, то не слушаются, предпочитая народную самодеятельность отклонять.
Суды вправе самостоятельно поправить неверно указанные в иске правовые нормы, заявил председатель ВС России Вячеслав Лебедев, выступая на XVIII совещании глав Верховных судов стран ШОС. Поскольку, по его словам, большинство граждан, обращающихся за судебной защитой, – это не профессиональные юристы. В связи с этим «суду надлежит на стадии подготовки дела к судебному разбирательству вынести на обсуждение сторон вопрос о юридической квалификации правоотношений сторон и самостоятельно определить, какие нормы права подлежат применению при разрешении спора».
«В судебной практике исключается формальный подход к вопросу о принятии исковых заявлений и жалоб к производству суда», – напомнил Лебедев. О том, что неправильный выбор гражданином способа защиты своего права, так же как и некорректная ссылка на правовые нормы, не являются основанием «для отказа в принятии искового заявления, его возвращения или оставления без движения», говорится в постановлении пленума ВС еще от 2015 года. И позднее ВС неоднократно повторял это уже по конкретным делам: что именно суд определяет, какие нормы права следует применить к установленным обстоятельствам; что судья должен объяснить, почему не он применил нормы права, на которые ссылались участники дела. «Ссылка истца в исковом заявлении на не подлежащие применению в данном деле нормы права сама по себе не является основанием для отказа в удовлетворении заявленного требования», – не раз отмечали в этой высшей инстанции. Аналогичной позиции придерживается и КС, который в свое время также разъяснил, что суд как орган правосудия стоит на страже закона и поэтому выбор правовой нормы находится в сфере его компетенции. Если гражданин ошибся в описании юридическим языком своего материального права, то судья вправе его поправить и применить тот закон, который имеет отношение к данному делу. При этом употребляемый ВС и КС термин «вправе» периодически меняет свою модальность: когда-то это означает, что суд должен, а в другой раз – что суд может.
Как пояснил «НГ» федеральный судья в отставке Сергей Пашин, действительно многие граждане самостоятельно пишут заявления в суды, поскольку не у всех есть деньги на юриста, и, понятное дело, часто ошибаются. Де-факто суд может оставить жалобу или иск без рассмотрения, мол, «норма, на которую сослались, вас не защищает». Но это все бюрократическая и формалистическая казуистика, заметил он. И для заявителей это может обернуться не только бессмысленной волокитой, но и существенным риском, если такой отказ суда окажется преюдициальным. То есть когда в дальнейшем гражданину могут сказать, что раз иск однажды уже был отклонен, то одно лишь изменение юридических формулировок не позволяет снова его рассматривать. Хотя самой судебной системе, отметил Пашин, на самом деле невыгодно «отфутболивать» таких граждан, для нее лучше, чтобы различные ошибки исправлялись оперативно. Это способ и предотвращать волокиту, и обеспечивать реальный доступ людей к правосудию. Да и к тому же у судей, например, по гражданским делам, такой огромный поток дел, что поскорее их «отписывать» удобно им самим. Проблема в том, что некоторые судьи, считает Пашин, не хотят отступить от шаблонов и проявить собственное правопонимание: «Вот они и перестраховываются, а то вдруг применишь закон, а потом сверху скажут, что вышел за пределы своих полномочий, и отменят решение». Понятно, что подобные отмены негативно сказываются на характеристиках.
Иными словами, поднятый главой ВС вопрос, – это лишь отголосок куда более серьезной доктринальной проблемы. Речь идет о самоопределении судей в условиях состязательного процесса, но сейчас они не очень хорошо понимают пределы своих полномочий и обязанностей, боятся последствий лично для себя. Хотя тот же КС по просьбе самих судов четко разъяснил: доступ к правосудию и эффективность судебных актов требуют, чтобы судьи «предпринимали самостоятельные меры по защите прав граждан». То есть наивысшая правовая инстанция страны давно сказала то же самое, о чем теперь опять говорит Лебедев. Однако, по словам Пашина, «подавляющее большинство судей – это чиновники, которые выполняют предписания и стремятся не привлекать к себе внимания, а шагнуть дальше шаблонов – это риск».
Скажем, напомнил Пашин, тот же КС давно обозначил пределы компетенции суда по сбору доказательств, указав, что по уголовным делам суды вправе это делать по собственной инициативе для подтверждения или опровержения выводов сторон или тех доказательств, которые они предоставили. На практике это так и не заработало, ведь судьи понимают, что раз они только вправе, то можно себя и не утруждать: «Судья прекрасно знает, что он и экспертизу может назначить своей властью, и новых свидетелей привлечь. Но предпочитает отговорку – мол, поскольку процесс состязательный, сами представляйте доказательства. Хотя тогда же, отвечая уже на запрос депутатов Госдумы, КС уточнял, что суды, следователи и прокуроры обязаны принять все меры для установления в уголовном деле как оправдывающих, так и уличающих фактов. Из чего следует, что на суд все же возложена обязанность собирать доказательства по своей инициативе. Ровно, как и применять нормы права в тех случаях, когда они указаны неверно». Однако когда имеются люфт возможностей и разные разъяснения, то, лавируя между ними, можно все трактовать по-разному. Поэтому, по мнению Пашина, очередные заявления главы ВС вряд ли хотя бы как-то отразятся на реальности: «Должна быть система продвижения таких идей, а это специальная работа, причем управленческая, а не нормативная».
