ФСИН объявляет новые правила правозащиты

Нынешние активисты ОНК смирились с ролью подконвойных посетителей пенитенциарных учреждений.  Фото агентства «Москва»

Обновленные правила свидетельствуют о наличии у сотрудников УИС широкой дискреции, которой при необходимости можно блокировать деятельность членов общественных наблюдательных комиссий. В то же время документ ФСИН традиционно оставляет и многочисленные лазейки за счет тех размытых формулировок, которые уже сейчас используются на местах.

Как следует из пояснительной записки, опубликованной ФСИН, документ направлен на реализацию принятых еще в июле 2018 года поправок в закон об общественном контроле. В частности, они касались возможности использования членами ОНК фото- и видеотехники при посещении учреждений УИС. Стало ясно, что ОНК придется использовать для этого служебное оборудование, имеющееся в наличии, так что только «при отсутствии на балансовом учете или в случае выявления неисправности» правозащитники смогут пользоваться собственной техникой.

При этом полученные материалы будут рассматриваться руководителем учреждения УИС или его заместителем либо сотрудником, уполномоченным начальником учреждения УИС, совместно с членами ОНК. По просьбе последних с этих материалов можно будет снять копию, которую им передадут по акту. Для съемок заключенных устанавливается разрешительный порядок – письменное согласие гражданина, и отдельно оговаривается, что «при отзыве такого согласия съемка не допускается».

Но, конечно, особо многообещающим выглядит тот пункт правил, который предусматривает заранее проводимые «разъяснительные беседы» с осужденными о целях и задачах работы ОНК. Однако, как заметил «НГ» член президентского Совета по правам человека (СПЧ) Александр Брод, в документе о порядке посещения мест принудительного содержания все-таки учтены критика и пожелания правозащитников. Так, например, из окончательного текста исчезла проблемная норма об уведомлении за 48 часов о посещении СИЗО. Ранее также планировалось отказаться от размещения в учреждениях УИС информации о членах ОНК: «Теперь размещение контактных данных предусмотрено. Также более пространно прописана система согласования посещения ОНК, обязанности членов комиссии, ограничения в сравнении с прежним документом». Из документа, по его словам, исчезла и позиция о том, что администрация учреждений УИС обеспечивает возможность участия членов ОНК в коллективных мероприятиях, в частности, культмассовых и спортивных. «Прописано было неказисто, будто члены ОНК должны были вместе с осужденными петь и сдавать кросс. Но тем не менее присутствовать на мероприятиях осужденных, знакомиться с условиями их содержания, питания, проведения досуга, медицинским и трудовым обеспечением члены ОНК должны», – подчеркнул Брод.

Между тем, сказал «НГ» член Московской Хельсинкской группы (ликвидирована в РФ по решению Верховного суда) Илья Шаблинский, в приказе ФСИН есть и несколько других примечательных моментов. Но сначала, заметил он, нужно напомнить, что инициаторы закона об ОНК изначально добивались, чтобы посещения тюрем и колоний были по возможности спонтанными, чтобы их начальство не успевало подготовиться к таким визитам и спрятать следы нарушений. Теперь же вводятся и предупреждения, и предварительные беседы тюремщиков с заключенными, которым предстоит встреча с членами ОНК. Что же касается фото- и видеофиксации нарушений, то если «полученные материалы сначала рассматриваются и одобряются начальником исправительного учреждения, тогда что остается от самой идеи ОНК как инструмента контроля за деятельностью данных заведений, за стенами которых происходят самые жуткие нарушения прав человека?»

Как пояснил «НГ» вице-президент российского подразделения Международного комитета защиты прав человека Иван Мельников, в новом приказе уточнен ряд моментов, которые прежде неоднократно критиковали за излишнюю расплывчатость. Но на практике, по его мнению, это мало что изменит. Например, прерывать беседы наблюдателей с осужденными можно в тех случаях, когда они выходят за рамки обсуждения условий содержания. Мельников указал, что такая формулировка продолжает вызывать обеспокоенность, «понятно, что так можно трактовать все что угодно»: «И это наиболее опасное и сомнительное из нововведений закона. Неоднократно случалось, что заключенные говорили о вещах, связанных с нарушением их прав, но тюремщики необоснованно их прерывали. Скажем, «браковали» рассказы о том, что письма с жалобами не доходят до прокуратуры или Следственного комитета». По словам Мельникова, правозащитники неоднократно настаивали на том, чтобы под цензуру попадали лишь такие разговоры, которые, к примеру, связаны с подробностями уголовного дела и могут навредить расследованию.

Что касается фото- и видеофиксации, то тут, считает Мельников, тоже немало подводных камней: «Есть определенные опасения и риски, поскольку уже неоднократно сталкивались с историями, когда человек разрешает снимать свои побои и показания, доказывающие применение необоснованной силы со стороны сотрудников УИС. И руководство учреждения вроде бы обещает в скором времени прислать эти записи». Но вместо этого человек, как оказалось, отзывает согласие на съемку, соответственно все записи так и остаются у ФСИН. Короче говоря, пока тюремные чиновники контролируют весь этот процесс, заключенных «продолжат кошмарить, чтобы они не давали или в любой момент отзывали свое разрешение на фиксацию каких-либо нарушений». В общем, подчеркнул Мельников, закон об ОНК за последние годы сильно изменился – и очевидно, что не в их пользу, а скорее в сторону сужения прав и полномочий общественных контролеров.

«И президент РФ, и спикер Совета Федерации, и ряд других высокопоставленных чиновников, в том числе руководители Минюста, постоянно говорят о необходимости искоренения пыток и насилия в местах УИС, но тогда почему же не дать свободы работать одному из самых эффективных инструментов, которым можно будет бороться с этими явлениями? Видимо, есть те, кто лоббирует закрытость этой системы. И на уровне высшего руководства страны было бы неплохо задать вопрос: если кто-то заинтересован, чтобы заключенных продолжали пытать, чтобы система ОНК распадалась, а значит, нельзя было бы фиксировать все эти нарушения, вымогательства, коррупцию, то, наверное, кто-то видит в этом какую-то выгоду, может быть, в первую очередь финансовую? Потому и прилагают все силы, чтобы развалить институт наблюдателей», – заявил «НГ» Мельников. И теперь по-настоящему эффективных и неравнодушных членов ОНК по всей стране можно «по пальцам рук пересчитать», а пока не будет изменений в подборе кадров, то и изменений практики тоже не будет.