Адвокаты ищут способ укрепить равноправие сторон

Фото сайта advokataks.ru

В адвокатском сообществе обсуждают ст. 296 Уголовного кодекса (УК) РФ, гарантирующую наказание за угрозы и насилие в отношении всех участников уголовного судопроизводства, включая и защитников. Возможно, будет реализован план предложить властям провести ее корректировку, чтобы усилить ответственность за эти преступления и четче их определить. Но даже если изменения в УК и произойдут, это не снимет проблемы явно избирательного правоприменения не в пользу адвокатов и самых хороших норм.

Адвокаты указывают на различные недоработки в ст. 296 УК «Угроза или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования». В ней, например, перечислены лица, являющиеся участниками уголовных процессов, начиная с судей и заканчивая свидетелями, однако адвокаты как таковые упомянуты лишь как защитники, то есть не в полном своем статусе. Между тем наименее защищенной с точки зрения закона категорией являются именно защитники, которые нередко становятся жертвами и реальных нападений, и различных процессуальных ловушек, которые устраивает сторона обвинения.

Кстати, такие действия в отношении адвокатов – как на грани закона, так и вне ее, – по информации «НГ», предлагается расценивать как своего рода моральное насилие, наказывать за которое тоже должна ст. 296 УК. Таким образом, общее мнение в корпорации таково, что эту норму однозначно нужно менять, дискуссия идет о том, как это можно было бы сделать. Например, некоторые эксперты указали на отсутствие квалифицирующих признаков совершения преступления группой лиц или по найму. Потому что пока их нет, то получается, что даже если преступник заранее и знал, кем является его жертва, с точки зрения ст. 296 это не имеет правового значения. Нынешняя редакция статьи позволяет следственным органам квалифицировать такие случаи как обычное хулиганство, а оно предусматривает меньшую ответственность. Или, например, сейчас в этой статье не упомянуты последствия в виде тяжких телесных повреждений либо смерти, что в корне неверно.

Как сказала «НГ» юрист Алла Георгиева, в целом речь идет о том, что насилие означает не только причинение физического вреда, но и вообще любое действие против воли защитника. Допустим, принуждение к разглашению адвокатской тайны, что представляет собой насилие над принципами. Что касается квалификации по найму, то она, по ее мнению, необходима потому, что нередко жесткие действия правоохранителей против адвоката тем заказывают сверху. «Группа лиц, на мой взгляд, это не только должностное лицо, у которого находится дело. Это еще руководитель, который контролирует следствие, это судья, секретарь, помощник, а возможно, и прокурор. То есть те, кто монолитом выступает от имени государства. Это и есть группа лиц. Они все допускают уклонение от закона», – подчеркнула она.

В целом же каждый закон или конкретная его часть требует пересмотра или доработки в ногу со временем. И ответственность по ст. 296 уже пересматривали в сторону увеличения в 2003-м, 2011-м и 2020-м. На сегодня ее требуется усиливать в отношении в том числе и самих правоохранителей, нарушающих права защитников. Об этом, по мнению Георгиевой, говорит непрекращающийся рост случаев привлечения к ответственности адвокатов за неявку на допрос в качестве свидетелей. И самая главная проблема, считает она, в том, что наказание, предусмотренное ст. 296, хотя и является справедливым, но не решает до конца задач, указанных в ст. 2 УК РФ. Это как наказать пьяного водителя штрафом в 100 руб., когда наказание вроде бы и есть, но оно очевидно недостаточное для предупреждения подобных действий в дальнейшем. На практике такая недостаточность приводит к повторению нарушений, подрыву веры в справедливое правосудие, а в контексте ст. 296 – и к обесцениванию статуса защитника. Более того, она полагает, что как раз для правоохранителей и необходимо усиливать наказание, так как они выступают от имени государства, а стало быть, любое их незаконное решение, оставшееся должным образом не наказанное, подрывает авторитет самой системы и провоцирует на повторение подобных решений. «Ст. 17 Конституции запрещает какое-либо давление на человека и гражданина, тем более человека, законным способом выполняющего свои профессиональные обязанности. Деятельность правоохранительных органов не должна противоречить Конституции РФ», – подчеркнула Георгиева. Поэтому, по ее словам, отказ Минюста ужесточить ответственность за давление на адвокатов – это временное явление. Вместе с тем она согласна, что для решения проблемы требуется не только наличие жесткого наказания, но и изменение подхода к выполнению любыми госслужащими своих обязанностей. Конкретно, скажем, силовики не должны позволять себе любые меры для нахождения доказательств.

Управляющий партнер коллегии адвокатов Pen & Paper Алексей Добрынин подтвердил «НГ», что в последнее время все чаще обсуждается необходимость совершенствовать законодательство в части уголовно-правовой охраны нормальной деятельности адвокатов при оказании юрпомощи. И речь идет не только о нападениях на защитников со стороны других участников процесса, но и о действиях должностных лиц правоохранительных органов. Когда они создают препятствия в виде неправомерных отказов в допуске адвокатов к участию в производстве по делу, проведению встреч с доверителями, то есть совершают незаконное вмешательство в деятельность лиц, оказывающих юрпомощь. Поправки в ст. 296, которые обсуждаются, по мнению Добрынина, заслуживают внимания. Он рассказал «НГ», что, например, в некоторых регионах следователи позволяют себе общаться с защитниками на «ты», запугивать их уголовными преследованиями – и, как правило, это вызвано противоборствующей обвинению позицией и адвоката, и доверителя. Иными словами, сегодня нежелание сотрудничать со следствием ставит адвоката в глазах некоторых сотрудников в один ряд с обвиняемым. Так что в адрес защитника уже не стесняются в выражениях и порой даже в личных угрозах. Что же касается инициирования конкретных редакций текста, то, заметил Добрынин, сперва следует проанализировать судебную практику, причем в отношении не только адвокатов, но и других указанных в статье участников уголовного судопроизводства. «И вот тогда можно будет подумать над необходимостью введения новых квалифицирующих признаков или уточняющих формулировок», – пояснил он. n

Как напомнил «НГ» руководитель уголовно-правовой практики Yalilov&Partners и член Ассоциации юристов России Рустам Губайдуллин, защитник по уголовному делу является таким же важным участником уголовного судопроизводства, как и прокурор или следователь, но на практике противоправные действия именно против защитников зачастую не находят должной правовой оценки и реагирования как раз со стороны правоохранительных органов. «Нападение на защитника создает угрозу не только благополучию его самого, но и реализации конституционного права его доверителя на получение полноценной юрпомощи», – заметил эксперт. Сам он, к примеру, поддерживает идею внесения поправки об усилении ответственности за насильственные действия группой лиц и по найму: «При таких обстоятельствах увеличивается общественная опасность деяния и самих лиц, совершивших преступление. А усиленная ответственность, особенно если случаи будут отнесены к категории тяжких, будет иметь упреждающий эффект для потенциальных исполнителей. Они лишний раз подумают, прежде чем взяться за исполнение тяжкого преступления». К ряду же других предложений эксперт относится скептически. Например, к предложению конкретизировать потерпевшего как «лицо, имеющее статус адвоката». «Защитником может выступать и тот, кто не обладает этим статусом. И в таком случае он останется без должной защиты», – пояснил Губайдуллин. Не согласен он и с мнением, что ответственность по ст. 296 должна наступать по умолчанию, а не по признаку осведомленности виновного о статусе потерпевшего. В противном случае любая стычка, конфликт с адвокатом, судьей, прокурором и иными лицами будет квалифицироваться по ст. 296, а это уже объективное вменение, недопустимое по закону. «По аналогии со ст. 144 УК РФ я бы ввел уголовную ответственность за воспрепятствование законной деятельности адвокатов, о чем уже неоднократно шла речь, в том числе и со стороны Федеральной палаты адвокатов», – считает Губайдуллин.