Не все мечты сбываются

Фото Reuters

Украина впервые с 2015 года намерена увеличить численность Вооруженных сил. В выступлениях руководства страны все чаще прорывается агрессивная риторика. В конце прошлого года президент Владимир Зеленский пообещал, что в случае большой войны с Россией «будут мобилизованы мужчины и женщины».

В апреле прошлого года были изменены правила призыва на военную службу резервистов. Теперь для этого не нужно объявлять мобилизацию.

Новая президентская инициатива по увеличению численности ВСУ за счет создания территориальной самообороны вписывается в концепцию постепенного повышения градуса конфликта на востоке страны.

В информационном пространстве Украины стали реже звучать даты очередного наступления соседней России на Украину. В последний раз сигнал тревоги поступил от украинской военной разведки в связи с концентрацией на границе с Украиной 110 тыс. российских военнослужащих.

В Сети даже появилась дата предполагаемого наступления – 21 апреля. Но ничего не произошло, к огромной радости многих экспертов и политиков. Ведь во время раскручивания публичной истерии «завтра Путин нападет» стало предельно ясно, что собственных сил отразить нападение противника у украинской армии нет, а «партнеры по НАТО» не горят желанием вмешиваться в вариант 08.08.08 – 2.0.

Украина – не член альянса, она не может рассчитывать на военную поддержку НАТО. Поэтому в НАТО констатировали, что концентрация ВС РФ на границе с Украиной самая высокая начиная с 2014 года, за ней продолжат наблюдать.

Недавно министр иностранных дел Украины Дмитрий Кулеба не смог скрыть своего разочарования нежеланием НАТО пригласить украинскую делегацию на саммит альянса 14 июня. «Мы понимаем желание союзников провести закрытый саммит, чтобы обсудить трансатлантическое единство, примеры таких саммитов были, в частности в 2017 году в Брюсселе. Но, если честно, мы абсолютно не понимаем, как можно проводить закрытый саммит НАТО на фоне агрессивных действий РФ против Украины в Черноморском регионе и против членов альянса», – сказал Кулеба на совместной пресс-конференции с генеральным секретарем ОБСЕ Хельгой Шмид.

Усиление боеспособности ВСУ ограничено финансовыми возможностями госбюджета. В 2021 году он все еще осуществляет пиковые выплаты международным кредиторам, которые не позволяют отвлечься на усиление армии. Кроме того, пандемия замедлила экономическую активность, говорить о появлении дополнительных источников наполнения бюджета, которые можно направить на силовой блок, пока не приходится.

Украинские власти в этом году смогли увеличить расходы на оборону и безопасность на 0,48% ВВП – до 5,93% ВВП. В денежном измерении это около 10 млрд долл., но это совокупные расходы на весь силовой блок. Из них на МОУ приходится только 4,16 млрд долл.

В апреле вступили в силу новые правила призыва резервистов в ВСУ – без объявления всеобщей мобилизации.

Такую мобилизацию можно провести скрытно не только для самих резервистов, но и для общества. Возможно, для реализации этой цели в ближайшее время в Раду от имени Зеленского внесены законопроекты об увеличении численности ВСУ на 11 тыс. человек и создании Сил территориальной обороны.

Законопроекты внесены как неотложные, поэтому депутаты обязаны рассмотреть их безотлагательно. По информации украинских СМИ, увеличение численности ВСУ необходимо для реализации закона о национальном сопротивлении (второй законопроект). Составляющими этого проекта должны стать территориальная оборона, движение сопротивления и подготовка к сопротивлению.

Согласно новой Военной стратегии Украины, которую президент Зеленский подписал 25 марта 2021 года, батальоны территориальной обороны должны развернуть партизанские действия «в тылу врага», а таковыми считаются также Симферополь и Донецк. Правда, качественно улучшить боеспособность армии общей численностью 215 тыс. военнослужащих дополнительные 11 тыс. вряд ли смогут.

По давней устоявшейся традиции на содержание украинской армии тратится около 70–80% бюджета МОУ. На техническое обновление, а это не только закупка нового вооружения, но и текущий ремонт техники, расходуется не более 20–30% оборонных расходов.

Для ведения спецоперации в Донбассе такого уровня вливаний достаточно, если действует режим разведения сторон. А для боевых действий может не хватить.

Ведь один из важных факторов современного военного конфликта, как и в период ВОВ, – господство в воздухе. А этим ВСУ похвастаться не могут. Реальная численность авиапарка ВС Украины засекречена. Как известно, в 2014 году боевая авиация активно применялась в зоне АТО. Но после потери пяти Су-25, двух МиГ-29 и одного Су-24, а также двух транспортных и разведывательных самолетов Киев отказался от применения авиации в военных действиях.

По данным открытых источников, к 2019 году на вооружении в ВСУ находились 45 истребителей МиГ-29, 35 истребителей Су-27, до 25 бомбардировщиков Су-24 и штурмовиков Су-25, 15–20 транспортных самолетов Ан-26, 20 транспортных Ил-76МД. Основу вертолетного парка составляют около 40 Ми-8МСБ-В, прошедшие капремонт на «Мотор Сич». Нет данных, сколько машин находится в состоянии летной годности. Система ПВО с комплексами С-200 и С-300 в неизвестном техническом состоянии.

Можно напомнить обстоятельства, предшествовавшие подписанию Минских соглашений украинской властью в той жесткой редакции, которую Киев не собирается выполнять и пытается оспорить и изменить.

В июле 2014 года украинская военная группировка начала операцию по окружению Донецка, но вместо триумфального взятия мятежного региона понесла ощутимые и болезненные потери в Иловайском котле. Сколько военнослужащих ВСУ и бойцов погибло, прорываясь из окружения сил ДНР, точно не известно. Потери 3-тысячной группировки сил АТО оценивались от 350 до 900 человек погибших и 400 раненых военнослужащих ВСУ.

После инициативы Владимира Путина от 29 августа по созданию гуманитарного коридора для выхода военнослужащих ВСУ в Минске 1 сентября был подписан протокол, содержащий комплекс мер по урегулированию ситуации в Донбассе. Окончательный вид Минские соглашения обрели 12 февраля 2015 года после Дебальцевского котла. Итог нового витка военного противостояния можно предположить уже сейчас с вероятностью в 90%. Оставшиеся доли – непредсказуемое развитие ситуации – стоит отнести на существенные перемены во внутренней и международной обстановке за прошедшие шесть лет.